В то же время в Лазале Мишель внимательно читал дело Тома Дюваля. И хотя не нашел там ничего принципиально нового, он сделал шаг вперед, сумев свести воедино те сведения, которыми располагал.С одной стороны — семья Дюваль, семья жертвы: Элен, Бернар — муж этой дамы, умерший вскоре после трагедии, и Пьер, младший сын. С другой стороны — Вероника и ее мать Ноэми.Судя по всему, семьи не знали друг друга. Тем не менее в Веронику вселился так называемый дух, который сообщал об убийстве Тома, тогда как по официальной версии это было самоубийство.Мишель сконцентрировался на фактах, забыв на время о необычном характере дела. В свое время жандармы пришли к выводу о самоубийстве, других версий никто не выдвигал. Однако теперь, пятнадцать лет спустя, в этом заключении можно было усомниться. Достаточно оказалось взглянуть на фотографии тела Тома с разбросанной вокруг одеждой, и прислушаться к vox populi — народной молве, говорящей устами Антонена.Другой интересный факт: создавалось впечатление, что Тома как будто никогда и не существовал в жизни Элен, его матери, чего нельзя было сказать о его младшем брате Пьере.Быть может, такие рассуждения и не принесли Мишелю никаких ответов, зато позволили сформулировать несколько вопросов, на которые надо было срочно ответить: если не считать «псевдодуха», существовала ли какая-нибудь связь между двумя семьями? Если да, то какого рода и как она возникла?Устав перечитывать документы, Мишель решил освежиться в бассейне и надел плавки.С серьезностью ленивых людей он задумал переплыть бассейн несколько раз. Если ему это удастся, он хоть на какое-то время перестанет казнить себя за огромное количество выкуренных сигарет, любовь вкусно поесть и полное отсутствие интереса к спорту. Так он докажет себе, что, несмотря на многочисленные статьи в глянцевых журналах о здоровом образе жизни, можно оставаться в хорошей форме, наслаждаясь всеми земными радостями, которых, как он считал, не так уж много.Мишель как раз начал новый заплыв, когда появилась Мюрьель. Хотя это было нелепо, он смутился, но все-таки подплыл к бортику.— Не останавливайтесь! — крикнула ему Мюрьель. — Я вас догоню.Переодевшись в купальник, она вернулась и прыгнула в бассейн. Довольно долго они плыли рядом молча, потом Мишель остановился.— Вы быстро выдохлись, инспектор! — поддразнила его Мюрьель, продолжая плыть.Мишель подождал, с восхищением наблюдая за ее безупречным кролем.— Браво! — воскликнул он, когда женщина присоединилась к нему. — Я не знал, что вы так хорошо плаваете.— Вы еще многого обо мне не знаете, — ответила она.— Не буду скрывать, мне бы очень хотелось узнать больше.— Пойдемте, — предложила Мюрьель, бросив на него насмешливый взгляд, — и не ведите себя как назойливый зазывала в клубе…Задетый за живое, Мишель пошел на террасу и насухо вытерся полотенцем.— Ну, как прошел день?— Неплохо! Вероника заговорила, и я сделала кое-какие открытия на Орлином мосту. А вы?— Ничего особенного. Я встречался с матерью Тома, она приняла меня чрезвычайно сдержанно, и я почти ничего не узнал.— Поговорим об этом? — спросила Мюрьель, выходя из бассейна.Она не стала дожидаться ответа и направилась в дом.Немного позже Мишель тоже пошел переодеться, раздумывая над словами Мюрьель. Судя по всему, она не любила флиртовать и с насмешкой принимала ухаживания поклонников. Как только инспектор подумал об этом, то сразу понял, что она ему небезразлична…Они встретились на кухне. Мишель уже давно был там и обдумывал меню ужина.— Извечная проблема! — воскликнула Мюрьель. — И, честно говоря, не самая волнующая.— У меня она возникает только во время отпуска. А вообще я ем все подряд, я не гурман.— Так рассуждают только те, кто живет один. А когда у вас есть ребенок, нужно думать еще и о нем.— Вы это про себя?— Да, у меня есть сын Эндрю.— И сколько ему лет?— Семь.— Он остался с отцом?— Нет… Мы разошлись. Он живет в Калифорнии, и я его больше не вижу.Тень страдания промелькнула на ее лице, и Мишель не стал задавать лишних вопросов. Изучив содержимое кухонных шкафов, он громко спросил, что Мюрьель хотела бы съесть на ужин.— Ну что же, будем готовить из того, что есть, — подытожил он. — Яйца, сало, сладкий картофель… Все необходимое, чтобы приготовить омлет по-крестьянски, не так ли?Он надел фартук.— Идеальный мужчина, — улыбнулась Мюрьель. Чувствуя, что выглядит немного нелепо в этом наряде, Мишель захотел взять реванш:— А вы, я думаю, феминистка?— Нет, но мне нравится, что вы решили заняться ужином. В мире слишком много мужчин, считающих домашние дела уделом домохозяек.— Понятно, но один я не справлюсь.Мюрьель разлила по бокалам вино и помогла Мишелю подготовить продукты.— Так в чем же состоит ваше открытие? — поинтересовался он.— Боюсь, вы не воспринимаете меня всерьез.— Начинайте, а там будет видно!— Я обнаружила необычную ауру в том месте, куда упал Тома.Мишель посмотрел на нее с некоторой долей недоверия:— Что это за бред?— Так вы будете меня слушать или нет?— Конечно, я просто пошутил, извините.— Это совсем не смешно… Представьте себе, что все человеческие существа выделяют то или иное количество энергии, которую можно измерить и зарегистрировать. Это называется эффект Кирлиана, по имени его открывателя.— А кто это?— Инженер-электрик. В 1939 году его пригласили в одну лабораторию на Кавказе, чтобы починить аппарат для проведения электротерапии. Случайно он коснулся рукой электрода и получил удар тока, но искра, которая при этом образовалась, привлекла его внимание. Он решил продолжить эксперимент, устанавливая фотопленку между своей рукой и искрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86