Но вместо этого он стоял и смотрел, как выруливает на середину улицы автофургон, а то, что пригвождало его к тротуару, теперь переместилось в грудь — гвозди, холодные и тяжелые, как пушечные ядра, — и ему захотелось прикрыть глаза, зажмуриться, но те же гвозди держали веки его открытыми, а автофургон теперь отъехал, и Джимми увидел машину, которую он загораживал; ее обступили со всех сторон, счищали щетками пыль, фотографировали, заглядывали внутрь и сообщали впечатления полицейским, стоявшим поодаль на тротуаре.Машина Кейти. Не той же модели. Не похожая на нее. Ее машина. Вот и вмятина справа на бампере, и стекло над фарой разбито.— Господи, Джимми! Посмотри на меня! Тебе плохо?Джимми поднял глаза на Эда Дево, не понимая, как очутился на коленях, почему он цепляется руками за землю и над ним склоняются круглощекие ирландские лица.— Джимми! — Дево подал ему руку. — Ты в порядке?Джимми глядел на протянутую руку и не знал, что ответить. Водолазы, думал он. В канале. * * * Уайти встретился с Шоном в лесу, ярдах в ста от оврага.Кровавый след в открытой части парка и вообще всякие следы они потеряли: все, не укрытое деревьями, смыл ночной дождик.— Собаки что-то унюхали возле старого экрана. Хочешь, пройдем туда?Шон кивнул, но тут раздалось блеянье передатчика:— Полицейский Дивайн... У нас тут на месте парень один...— На каком еще «месте»?— На Сидней-стрит.— Ну и дальше?— Он уверяет, что он отец пропавшей девушки.— Какого черта он там околачивается? — Шон почувствовал, как лицо его наливается кровью.— Пролез за ограждения. Что тут скажешь?— Так отпихните его обратно. У вас там психолог имеется?— В пути.Шон прикрыл глаза. Все в пути, словно сговорились или застряли в автомобильной пробке.— Ну так постарайтесь успокоить его как-то до приезда этого кретина специалиста. Ну, вы знаете, как это делается.— Да, но он спрашивает вас.— Меня?— Говорит, что знаком с вами, и ему сказали, что вы здесь.— Ни в коем случае. Послушайте...— А с ним еще ребята...— Ребята?— Какие-то недомерки страхолюдные. И одинаковые, словно близнецы.Братья Сэвиджи. Только этого не хватало.— Ладно, иду, — сказал Шон. * * * Вэл Сэвидж нарывался на неприятности. Еще немного — и его заберут в отделение, а с ним за компанию и Чака. Что поделаешь, сказывается кровь неугомонных буйных Сэвиджей. Орут на полицейских, и те уже, кажется, на грани и сейчас пустят в ход дубинки.Джимми стоял с Кевином Сэвиджем, самым уравновешенным из братцев, в нескольких ярдах от ленты ограждения, возле которой скандалили Вэл с Чаком; тыча пальцами в полицейских, они орали: «Это наша племянница, ты, дерьмо собачье, ясно, блядь?»Джимми тоже был на грани истерики, и необходимость сдерживаться лишала его дара речи и слегка путала сознание. Это ее машина, вот она, в десяти ярдах, ладно. И с ночи Кейти никто не видел. Да. И на спинке сиденья кровь. Все это ой как нехорошо. Однако ж вот сколько полицейских ее ищут и до сих пор не нашли. Такое дело.Тот полицейский, что постарше, закурил, и Джимми захотелось вырвать сигарету у него изо рта и потушить ее прямо о его нос. Хватит прохлаждаться, ищи мою дочь, сволочь.Он начал считать с десяти до единицы — способ взять себя в руки, которому его научили в «Оленьем острове». Цифры качались и расплывались во мраке его сознания. Стоит закричать — и его тут же удалят. И плакать нельзя, и выражать беспокойство, нетерпение — все это приведет к одному результату, как и вопли Сэвиджей, — к тому, что день этот они проведут в тюремной камере, вместо того чтобы быть здесь, на улице, где в последний раз видели его дочь.— Вэл, — окликнул он родственника.Вэл Сэвидж, перестав рваться за ленту ограждения и убрав руки от каменного лица полицейского, обернулся к Джимми.Тот покачал головой.— Остынь.Вэл подошел к нему.— Эти сволочи лезут и не разрешают пройти, Джим. Они нас не пускают!— Они просто выполняют свою работу, — сказал Джимми.— Какого черта! Это их работа — в булочную бегать?— Ты хочешь мне помочь? — спросил Джимми, когда рядом с братом вырос и Чак. Он был вдвое выше и почти столь же опасен, как Вэл, представляя почти такую же угрозу для соседей по кварталу.— Ясно, хочу, — сказал Чак. — Ты только скажи, что делать.— Вэл? — позвал Джимми.— Чего? — Глаза Вэла рассыпали искры, и от него прямо-таки несло яростью.— И ты хочешь помочь?— Ну да, хочу, а как же иначе. Ты что, черт тебя дери, сдурел, сам не знаешь?— Знаю, — сказал Джимми, чувствуя, что голос его карабкается куда-то вверх и надо его немедленно осадить, спустить на тормозах. — Еще бы не знать! Но это моя дочь, ясно? И ты слушай, что я говорю!Кевин положил руку на плечо Джимми, и Вэл слегка попятился и стал разглядывать носки своих ботинок.— Прости, Джимми, старина... Я малость погорячился.Теперь Джимми несколько успокоился и старался, чтобы голос его звучал нормально, а голова работала как всегда.— Ты, Вэл и Кевин... Сходите к Дрю Пиджену. Расскажите ему все.— Дрю Пиджену? Зачем?— Сейчас объясню зачем, Вэл. Чтобы поговорить с его дочкой Ив и с Дайаной Честра, она еще у них. Спросите их, когда они расстались с Кейти. В котором часу точно. Спросите, пили ли они; спросите, собиралась ли Кейти к кому-нибудь на свидание и с кем она сейчас встречается. Можешь это сделать, Вэл? — Обращаясь к Вэлу, Джимми смотрел на Кевина, надеясь, что тот сумеет удержать Вэла в рамках.Кевин кивнул:— Мы поняли, Джим.— Вэл?Вэл глядел через плечо в кустарниковые заросли у входа в парк. Он перевел взгляд на Джимми и затряс своей маленькой головкой.— Да-да!— Эти девчонки — ее подруги. Вы с ними поаккуратнее, но все-таки выведайте то, что я просил. Ладно?— Ладно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133