– А если ты попробуешь сделать это еще хоть раз, то я убью тебя, а потом убью Дональда, Терри, внуков и себя. Клянусь Господом!
Ее муж и Бетти ошарашенно застывают, а потом обмениваются понимающими взглядами: этого следовало ожидать… женщины в этом возрасте… да еще столько рома. Но жене Автомобилиста уже наплевать. Она знает, что добилась своего. И ее это так окрыляет, что на мгновение ей кажется, что ее тело начинает истончаться и исчезать.
А затем до нее снова долетает биение уличной жизни. Дети на крышах возбужденно шепчутся, обсуждая происшедшее. Курицы снова скапливаются под ветвями мангового дерева. И лишь аккордеонист не возобновляет свои упражнения, но жена Автомобилиста чувствует, что он выражает этим не столько свое критическое отношение к ней, сколько отдает ей дань уважения, как это принято между музыкантами.
Последствия
Автомобилист уходит обратно в гасьенду, а Бетти Блюм подвозит его жену к гостинице. Домой она возвращается с бутылкой сиграма и упаковкой холодного севен-апа, а ее нежная улыбка намекает на то, что она умеет испытывать симпатию не только к оскорбленным женам, но и к непонятым мужьям.
Уолли приходит с двумя желтоперыми тунцами, и Автомобилист соглашается остаться с ними на ужин. После рыбы с белым вином он берет плавки у доброго Уолли, французскую булавку, чтобы они не свалились с его тощей задницы, у щедрой Бетти, и все отправляются купаться. Потом они возвращаются домой и еще выпивают. И он говорит Уолли, что только дети в состоянии сохранить брак родителей, но теперь пошли такие дети! Стоит ли из-за них стараться? А потом сообщает Бетти, которая так и осталась в бикини, что единственное, на что способны эти дети, – это избавиться от старомодных представлений о порочности секса. И Бетти целиком и полностью с ним соглашается.
Когда ему кажется, что его жена уже достаточно наказана за свое поведение, он берет машину Блюмов и едет вместе с Чифом в гостиницу. «Могу поспорить, что она уже там», – заявляет он.
И он оказывается прав. Она спит на диване. Но эта победа оказывается последней в его жизни.
Сон автомобилиста
Мир, в котором вещам можно доверять. В котором они не ломаются и никого не обманывают. Рычаг освещения не вываливается из рулевой колонки, и бедному водителю не приходится платить за ее полную замену, так как это несправедливо.
Сила его характера
– Десять песо за ром с колой?! Да в двух кварталах отсюда это стоит пять песо.
Они пьют в гостинице уже целый день.
– Они расположены на побережье, – напоминает ему жена. – И к тому же подают соломинки.
Официант вознаграждает ее логику демонстрацией своей верхней челюсти. Бетти и Уолли тоже делают заказ, и всем подают выпивку. Бетти потягивает свою Маргариту, как пчела, выбирающая цветок клевера.
– Вполне прилично, – мурлыкает она. – Не скажу, чтобы прекрасно, но вполне прилично.
– Мне нравится, как говорят женщины с Майами. – Автомобилист пьян. – Мне вообще нравятся женщины. От малолеток с сиськами как папайя до опытных старух. – Он разводит руки в разные стороны. – На самом деле я вообще люблю людей – от этих…
Он обрывает себя. Его взгляд останавливается на чем-то таком, что язык прилипает к нёбу. Его жена оборачивается, чтобы выяснить, что оборвало его филиппику. По берегу идет мороженщица в зеленом купальнике, едва прикрывающем причинное место, которое выпячивается так же вызывающе, как фруктовое мороженое на палочке. Посрамленный Автомобилист оставляет свое заявление незаконченным и вместо этого погружается в изучение обложки купленного Уолли у газетчика мексиканского «Тайм», где помещен портрет Клиффорда Ирвинга. Он читает, шевеля губами и заглядывая Уолли через плечо.
Его жена продолжает рассматривать юную красотку с тележкой мороженого, и вовсе не из соображений ревности, как наверняка предполагает Бетти Блюм, она взирает на нее с чувством приятного удивления, как смотрят на засушенный цветок, оказавшийся в школьном ежегоднике, – как он выглядел, когда был живым? и что с ним станет? И вдруг почувствовав, что вот-вот наткнется на ответ, она встает из-за стола, потеряв всякий интерес к устрицам, и направляется в сторону прибоя.
Автомобилист хмуро смотрит ей вслед. А когда он поворачивается к столу, Бетти Блюм одаривает его утешающим взглядом из-за соленого ободка стакана с Маргаритой, словно говоря: «Не бери в голову».
– «Тайм» – один из журналов, которому можно доверять, – заявляет Уолли Блюм, – потому что всегда знаешь, какую надо делать поправку на политические пристрастия журналистов.
Восстановивший присутствие духа Автомобилист бодро соглашается и возвращается к вопросу о разнице между Клиффордом Ирвингом и Говардом Хьюзом.
Потом все трое отправляются в ресторан, где заказывают омаров, и до десяти вечера ковыряются в их панцирях. Наконец Автомобилист зевает, так как настает время его отхода ко сну, и, подмигивая, просит всех его извинить, намекая этим на то, что не позволит какой-то климактерической суке помешать его ночному покою. Невзирая на протесты Уолли, он достает из бумажника две купюры по сто песо и кладет их рядом со своей тарелкой. Когда Бетти предлагает купить еще бутылку и распить ее у него на балконе, он галантно объясняет, что в других обстоятельствах был бы счастлив это сделать, но завтра из Штатов прибывает его новая коробка передач, а он любит ковать железо, пока горячо. Как-нибудь в другой раз. Он пожимает руку Бетти, разворачивается и, стараясь ровно держаться на ногах, начинает подниматься по лестнице.
Мрак Пуэрто-Санкто
И вот все начинается снова – вой, возня, шум и гвалт – опять эти собаки – предрассветный лай, который слышится в горах на юге и захватывает весь город как раз в тот момент, когда уже кажется, что сукины дети угомонились и теперь можно немного поспать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132