Элен рассмеялась:
— А она и есть волшебница. Иначе бы я сейчас работала заведующей клубом в какой-нибудь деревне.
Мы снова спустились вниз и, не сговариваясь, вышли на улицу.
— Теперь нам нечем заняться, — рассудил я, — только ждать, что принесет завтрашний день — вернее, Тургут и твоя тетя. Самое трудное дело — ждать. Как бы провести время?
Элен в задумчивости остановилась посреди улицы. Она снова была в перчатках и шляпке, но золотые лучи вечернего солнца отыскали несколько выбившихся черных прядей и коварно выкрасили их в рыжий цвет.
— Хочу как следует посмотреть город, — объявила она наконец. — Кто знает, вернусь ли я сюда еще? Вернемся к Айя-Софии? И можно побродить до ужина по старому городу.
— С удовольствием.
Больше мы не разговаривали, пока огромное здание собора не выросло над нами, заслонив небо своими куполами и минаретами. Молчание между нами все углублялось, и я раздумывал, чувствует ли Элен то же, что и я. Величие древнего храма заставляло остро ощутить свою малость. И еще я размышлял над словами Тургута — о том, что Дракула заразил проклятием вампиризма великий Стамбул.
— Элен, — заговорил я, с трудом заставив себя нарушить связывающее нас молчание, — как ты думаешь, могли его похоронить здесь — в Стамбуле? Если так, понятно, почему он тревожил султана Мехмеда и после смерти…
— А?.. Да-да… — Она кивнула, одобряя мое нежелание называть его имя посреди толпы. — Мысль интересная, но как мог Мехмед об этом не знать? Да и Тургуту наверняка удалось бы обнаружить хоть какие-то свидетельства. За столько веков что-нибудь да прорвалось бы наружу.
— Но еще трудней допустить, что Мехмед позволил бы похоронить своего врага в Стамбуле…
Она задумалась. Мы уже подходили к огромным воротам Айя-Софии.
— Элен? — тихо проговорил я.
— Да? — Мы остановились посреди потока туристов и паломников, спешащих пройти внутрь.
— Если могила окажется здесь, то и Росси тоже здесь. Она обернулась, взглянула мне в лицо. Глаза ее сияли, но между тонкими бровями пролегла усталая морщинка.
— Ну конечно, Пол.
— В путеводителе сказано, что под Стамбулом скрываются развалины подземных строений — катакомбы, подземные резервуары для воды… как в Риме. До отъезда у нас еще остается целый день, если не больше, — надо поговорить с Тургутом.
— Неплохая мысль, — мягко согласилась Элен. — Под дворцом византийских императоров наверняка есть подземные ходы. — Она слабо улыбнулась, но рука ее сама поползла вверх и осторожно, как свежей раны, коснулась шарфика на горле. — В любом случае в этом дворце должно водиться множество злых духов — призраков императоров, приказавших ослепить собственного брата, и тому подобное. Вполне подходящее общество.
Мы так увлеклись беседой и планами нашей невероятной охоты, что я не сразу заметил человека, пристально разглядывавшего меня. Ведь это был не грозный темный дух, возвышающийся над толпой, а всего лишь обыкновенный щуплый человечек, притулившийся к стене собора шагах в двадцати от нас.
А потом меня словно что-то толкнуло, и я мгновенно узнал маленького архивиста с клочковатой седой бородкой, в белой вязаной шапочке и поношенной одежде, заходившего этим утром в архив. Он сделал ошибку, дав мне почувствовать свой пристальный взгляд и заглянуть ему в лицо. Хотя шпион тут же исчез, как призрак растворился в толпе туристов, и когда я, увлекая за собой Элен, бросился вперед, то уже нигде не увидел знакомой фигуры. Но он опоздал: заглянув ему в лицо, я безошибочно распознал под клочковатой бородкой и восточной шапочкой лицо, знакомое еще по университету. В последний раз я заглянул в это лицо перед тем, как его укрыли простыней: лицо мертвого библиотекаря».
ГЛАВА 34
Я видела несколько фотографий отца, относившихся ко времени, когда он еще не покинул аспирантуру в поисках пропавшего учителя. Одну из них я вставила в рамочку, и она много лет провисела над столом, за которым я делала уроки: черно-белая карточка тех времен, когда цветные фотографии еще были редкостью. Таким я никогда не видела отца в жизни. Он прямо смотрел в объектив, чуть задрав подбородок, словно собирался кивнуть фотографу. Я понятия не имела, кто снимал: не подумала спросить отца, помнил ли он сам. Это не могла быть Элен, скорее, кто-то из приятелей, таких же студентов. В 1952 году — дата была проставлена на обороте рукой отца — он закончил первый курс аспирантуры и уже начал интересоваться голландскими купцами.
На той фотографии отец снят на фоне университетского здания — судя по элементам псевдоготики на заднем плане. Одну ногу он непринужденно поставил на сиденье скамьи, обхватив руками колено. На нем белая или очень светлая рубашка с галстуком в косую полоску, темные, немного помятые брюки и блестящие ботинки. Он и тогда был того же сложения, как много лет спустя, — среднего роста, не слишком широкие плечи и прямая, но не выдающаяся осанка. Глубоко посаженные глаза на фотографии кажутся серыми, но в жизни они были голубыми, почти синими. Запавшие глаза и кустистые брови, острые скулы, широкий нос и широкий рот с полными губами: он порядком напоминал обезьяну — очень смышленую обезьяну. На цветной фотографии его гладко зачесанные волосы должны были отливать на солнце бронзой: я знала об этом только потому, что он мне однажды рассказал. На моей памяти, с самых ранних лет жизни, волосы у него были белыми.
«В ту ночь в Стамбуле я в полной мере узнал, что такое бессонница. Стоило начать засыпать, и передо мной вставало лицо — ожившее лицо мертвого человека. Кроме того, мне то и дело хотелось проверить, на месте ли лежащие в портфеле бумаги — все мерещилось, что призрачный библиотекарь сумел до них добраться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225