Он нажал клавишу, и Восточная Европа стала крупнее. Россия исчезла.
– Одно нажатие клавиши истории, и нас нет, – сказал министр.
– Только если мы будем бездействовать, – возразил долговязый Гровлев.
– Да, – согласился Догин. – Если мы будем бездействовать. – В кабинете становилось все более душно, и он промокнул носовым платком выступивший на верхней губе пот. – Народ отбросил подозрительное отношение к иностранцам, купившись на обещанное благосостояние. Но мы докажем, что это не выход. – Догин обвел взглядом присутствующих. – То обстоятельство, что вы или ваш кандидат проиграл выборы, демонстрирует, как сильно сбит с толку наш народ. Однако то, что сегодня утром вы пришли сюда, говорит, что вы не намерены с этим мириться.
– Совершенно верно, – подтвердил генерал Мавик, проводя пальцем под воротником. – И мы в вас верим. Вы были сильным руководителем московского горкома партии и проявили себя в Политбюро с лучшей стороны. Но во время нашей первой встречи вы ни словом не обмолвились о том, что собираетесь делать, если старой гвардии не удастся вернуть Кремль. Мы, старая гвардия, потерпели поражение. И теперь мне бы хотелось услышать подробности вашего плана.
– И мне тоже, – подхватил маршал ВВС Дайка, сверкнув серыми глазами из-под густых бровей. – Любой из нас сможет стать влиятельным лидером оппозиции. Почему мы должны поддерживать вас? Вы обещали нам совместные действия с Украиной. Пока же мы наблюдали лишь второстепенные сухопутные маневры рядом с границей, которые быстренько одобрил и сам Жанин. Но даже если бы совместные маневры состоялись, чего бы мы этим добились? Старые советские братья объединяются, и Запад дрожит. Но каким образом это поможет нам возродить Россию? Если вы хотите, чтобы мы последовали за вами, посвятите нас в детали.
Догин посмотрел на маршала. Пухлые щеки Дайки раскраснелись, нависший подбородок скрывал туго затянутый узел галстука. Министр понимал, что, услышав эти самые детали, присутствующие сгрудятся вокруг Мавика или даже переметнутся к Жанину.
Он осмотрел их, подолгу задерживая взгляд на каждом. Почти на всех лицах Догин увидел убежденность и силу, но на лицах Мавика и в особенности Гровлева лежала тень тревоги. Нерешительность ближайших соратников возмутила министра, потому что он был единственным, кто предлагал России спасение. Однако Догину удалось сохранить внешнее спокойствие.
– Вам нужны детали? – спросил он.
Догин набрал с клавиатуры команду, затем развернул компьютерный монитор так, чтобы его было видно всем присутствующим. Пока жужжал жесткий диск, министр внутренних дел смотрел на лицо своего отца на фотографии. С войны Догин старший вернулся увешанный наградами, а впоследствии он стал одним из самых преданных телохранителей Сталина. Однажды он сказал своему сыну, что на войне научился носить с собой только одно: знамя Родины. И где бы он ни находился, в какие бы переделки ни попадал, каким бы опасностям ни подвергался, это всегда позволяло ему найти друга и союзника.
Когда дисковод наконец умолк, Догин и пятеро из присутствующих тотчас же встали. Мавик и Гровлев, подозрительно переглянувшись, также медленно поднялись на ноги. Оба вытянулись по стойке "смирно".
– Вот как я намереваюсь возродить Россию, – объяснил Догин. Обойдя вокруг стола, он указал на изображение, заполнившее экран: золотые звезда и серп и молот на красном поле старого советского флага. – Напомним нашему народу о его долге. Истинные патриоты без колебаний выполнят все необходимое, не задавая вопросов и не считаясь с ценой.
Все сели – все, кроме Гровлева.
– Все мы являемся патриотами, – сказал заместитель министра финансов. – Но лично мне театральные эффекты не по душе. Если мне предстоит вложить в ваши руки те ресурсы, которыми я располагаю, я хочу знать, как будут они использованы. На подготовку военного переворота? На вторую революцию? Или вы не настолько нам доверяете, товарищ министр, чтобы по-настоящему раскрыть ваши планы?
Догин смерил Гровлева взглядом. Он не может открыть ему все. Не может рассказать о своих планах в отношении армии и о связях с организованной преступностью. Большинство российских граждан до сих пор считают себя убогими, необразованными крестьянами. Узнав о планах Догина, Гровлев может пойти на попятную или поддержать Жанина.
– Да, товарищ министр, я вам не доверяю, – подтвердил Догин.
Гровлев напрягся.
– А из вашего вопроса следует, – продолжал Догин, – что и вы мне также не доверяете. Я собираюсь завоевать ваше доверие своими поступками, и вы должны последовать моему примеру. Жанину известно, кто его враги, и теперь, став президентом, он получит в свои руки силу. Вполне вероятно, он предложит вам какую-нибудь должность или назначение, такие, что вам захочется согласиться. После чего, возможно, попросит вас действовать против меня. Я должен попросить вас в течение следующих семидесяти двух часов проявить терпение.
– Но почему именно семьдесят два часа? – спросил молодой голубоглазый помощник директора Федеральной службы безопасности Скуле.
– Столько времени потребуется на то, чтобы мой командный центр начал действовать.
Скуле застыл.
– Семьдесят два часа? Вы хотите сказать, что речь идет о Санкт-Петербурге?
Догин молча кивнул.
– И вы будете полностью контролировать работу центра?
Догин снова кивнул.
Скуле шумно выдохнул, и остальные вопросительно посмотрели на него.
– Примите мои самые искренние поздравления, товарищ министр. В таком случае, в ваших руках весь мир.
– В буквальном смысле, – улыбнулся Догин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129