– У тебя, - ехидно заметил Майло. – Голубок на хвосте принес?
– Голубь. Прости, Майло, мне очень жаль...
– Большой черный голубь?
– Он сам захотел участвовать, Майло. Еще раз, изви...
– Что за статью думал писать Майерс?
– Обличительную, насколько я понял. Это может ровным счетом ничего не значить, но мне показалось, что ты должен знать.
– когда точно тебе стало это известно?
– Вчера вечером.
– Я и сам собирался сходить к нему домой. И в школу тоже. Но теперь, когда ты займешься Санджером, а я буду опекать Алекса и пытаться найти Уилсона Тенни, силы наши распылятся.
– Если ты видишь в этом смысл, я мог бы сходить в школу еще до прилета Санджера. – Даниэл тряхнул увечной кистью. – Расскажу им печальную историю ранения, поведаю о надежде начать новую жизнь.
Майло посмотрел на искалеченную ладонь.
– Расхаживать всюду и задавать вопросы – роль более активная, чем мы договаривались.
– Знаю.
– Хорошо. Но речь идет только о кратком деловом визите. Тебя интересует возможность получения профессии, пришел узнать, что они тебе смогут предложить. Все.
– Майерс изучал компьютер. – Даниэл согласно кивнув. – Скажу, что интересуюсь тем же. Это мне знакомо, я же посещал центр реабилитации в Израиле.
Я вспомнил, как ловко он одной рукой управлялся с клавиатурой.
– У них не возникнет никаких подозрений, – продолжал Шарави.
– Ладно. Пусти слезу. Затронь самые тонкие струны их сердец. Но будь осторожен. Не хватало еще дурацких международных инцидентов.
Глава 44
Четверг.
Спал я спокойно и крепко, однако проснулся в шесть, отняв пальму первенства у Робин. Лежа на спине, я вслушивался в ее мерное дыхание и думал о том, каково быть Эндрю Десмондом.
В половине седьмого Робин открыла глаза и посмотрела на меня. Мы поцеловались.
– Сегодня, – бросила Робин.
– Просто зайду в книжный магазин. Много времени это не отнимет.
– Надеюсь. А в какое время Даниэл подъедет?
– В девять.
Робин взъерошила мои волосы и перевернулась на бок. Мы оба поднялись с постели. Она накинута халат, туго перетянув талию пояском. Я положил руки на ее плечи.
– Все будет нормально.
– Знаю. – Робин повернулась ко мне лицом, крепко, едва ли не яростно поцеловала в щеку и как ни в чем не бывало направилась в ванную.
Любовью мы занимались вчера дважды, и во второй раз она сказала, что чувствует себя грешницей.
Подъехавший ровно в девять. Даниэл уездил меня в кухне, накрыл мои плечи черной простыней и защелкал ножницами, в результате чего минут через пять я стал походитъ на новобранца.
– Вы ко всему прочему еще и парикмахер?
– Был им в армии. Там учишься многому. Хотя открыть салон модной прически мне не по сипам.
Он протянул мне ручное зеркальце.
После стрижки седина проступила заметнее, на черепе я увидел какие-то выступы и шишки, о которых раньше и не подозревал. Я стал выглядеть лет на десять старше, но зато фунтов на десять худее. Короткие волосы и бородка наводили на мысль о яром приверженце ислама.
Я надел затемненные очки. Скорчил гримасу.
– Улыбнись, – послышалось из-за спины.
У двери в кухню стояла Робин. Мне оставалось лишь подчиниться.
– О'кей, я рада, что ты – это все-таки ты.
Но ответной улыбки не было.
* * *
Даниэл установил на треноге профессиональный «поляроид», сделал не меньше трех десятков снимков, исчез и вернулся через час с готовыми водительскими правами на имя Эндрю Десмонда. Отличить их от настоящих было, на мой взгляд, невозможно. Я сунул права в бумажник, где уже лежали все остальные фальшивки.
– Очень рассчитываю на то, что полиция меня не остановит.
– Не произойдет ничего страшного – мы смогли ввести номер и серию прав в их компьютер. Ты закончил Институт психологии Западного побережья. Слышал о таком?
– Не приходилось.
– Он прекратил свое существование десять лет назад. Специализировался в заочной подготовке кандидатов и докторов по педагогическим наукам и психологии. Офис занимал однокомнатную квартирку в Вествуд-Виллидж. Пятьдесят три выпускника, и ни один, по нашим сведениям, не получил лицензию на практическую деятельность.
– Значит, работают профессиональными друзьями человека и денег имеют на этом в два раза больше.
– Может быть. Доступ к чужой душе иногда неплохо окупает себя. А диплом, кстати, недешев. Обучение стоило девятнадцать тысяч в год.
– Действительно дорого. Поэтому они и закрылись?
– Набор ежегодно падал. – Даниэл пожал плечами. – Бывший декан занимается сейчас страховым бизнесом в Орегоне. Ученую степень он присвоил себе сам. Сначала институт получал определенную дотацию из федерального бюджета, но потом правительство решило сэкономить.
– А вы детально подготовились.
– Более детально, чем предполагалось. Разрабатывая вашу легенду, я выяснил, что институт Лумиса тоже принимал участие в организации подобных курсов, их прозвали пекарнями дипломов. Одна школа была открыта во Флориде, другая – на Виргинских островах. Это облегчало освобождение от налогов, хотя в данный момент нам известно лишь то, что Лумис предоставлял стипендии слушателям.
– Где же вы все это разузнали?
– Из книги, которая явилась ответом на «Утечку мозгов». Единственная стоящая находка в Интернете. Сборник статей. Мое внимание привлекла одна из них, написанная профессором университета в Миссисипи, там он рассуждает о защите дипломных работ. Так вот именно этот профессор раскопал, что школа на островах как-то связана с Лумисом, и вполне вероятно, что там велись исследования по евгенике.
– Сборник – это случайно не «Наука наизнанку»?
– Да. Вы читали его?
– Отыскал, но до чтения не дошло:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136