– Пирс повернулся ко мне лицом. – Вот так работает наша полиция. Будете консультировать?
* * *
– Человеку незнающему надпись не рассмотреть, – сказал я Майло, когда мы отъехали. – Очень личное послание.
Он вывернул руль, направив машину по Шестой улице на запад. Мы мчались по вымершим полутемным закоулкам, где единственными двигающимися фигурами были рабочие, разгружавшие пикапы с товарами у дверей редких магазинчиков.
– Зарезать слепого, инсценировав Ограбление, – задумчиво произнес Майло. – Как бы говоря этим: вот какой я умный, зачтите еще одно очко в мою пользу.
Мы выехали на скоростную дорогу.
– По телу что-нибудь удалось определить? – спросил я.
– Нет. Бедняга превратился в фарш.
– Значит, с чистотой и аккуратностью покончено, как и с убийствами из сострадания к жертве. Он набрал необходимый разбег и теперь поддает газу, наращивая не только степень насилия, но и уровень риска. Орудует при свете дня, чуть ли не у всех на виду. Видимо, считает, что руководствуется высокой философией, хотя на самом деле он всего лишь еще один психопат.
– Меня больше волнует его действительно возросшая уверенность в себе, Алекс. У него и мысли нет о том, что мы начинаем понимать ситуацию, а с запретом Кармели на публикации в прессе нам и в самом деле еще труднее его вычислить. Хотя как нам разговаривать с газетчиками? Сказать им, что потенциальной жертвой является любой человек с темной кожей и физическими недостатками? Населению только этого и не хватает.
– Темная кожа, физические недостатки плюс Малькольм Понсико, вступивший в клуб, члены которого не считают инвалидов людьми. Смерть Майерса диктует необходимость присмотреться к «Мете» повнимательнее, Майло. Мы должны использовать преимущество того, что киллеру ничего не известно пока о наших действиях. Я отправлюсь в магазин, посмотрю, нет ж там доски объявлений, заговорю с Зиной. Вдруг удастся оказаться приглашенным на следующее заседание «Меты»?
С приличной скоростью мы пронеслись под эстакадой развязки на Криншо.
– Если Ламберт буквально окажется femme fatale, то разговор с ней будет значить куда больше, чем непринужденная светская болтовня, – заметил Майло.
– Femme fatale, – повторил я. – Значит, тебе все же пришлась по вкусу идея команды из мужчины и женщины?
– На данный момент я ничего не отвергаю.
– Такой союз кое-что проясняет и в разнообразии способов действия. Два, по их собственной оценке, гения сошлись вместе, чтобы сыграть партию в шахматы, только на доске вместо точеных фигурок стоят человеческие жизни. Леди выступает в роли приманки, затем внезапно появляется джентльмен и избавляет даму от необходимости заниматься грязной и тяжелой работой. Так когда я должен буду нанести визит в «Спазм»?
– Мне казалось, что ты терпеть не можешь всякие светские сходки.
– Временами меня так и тянет пообщаться.
На Ла-Сьенеге Майло остановил машину у какой-то закусочной, чтобы выпить по чашке кофе, а я успел позвонить Робин, сообщить ей о новом убийстве и предупредить, что вернусь домой поздно.
– О Боже! Опять несчастный ребенок?
– Слепой мужчина.
– Ох, Алекс...
– Прости. Наверное, задержусь.
– Да... конечно. Как это случилось?
– Инсценировано ограбление, – кратко пояснил я.
– Делай то, что считаешь нужным. – В трубке послышался вздох. – Только разбуди меня, когда вернешься. Если я буду спать.
* * *
Майло остановил машину у дома Шарави. Было уже начало двенадцатого. На крыльце нам пришлось ждать, а когда дверь распахнулась, мы увидели Даниэла с красными от усталости глазами. На нем висела просторная белая майка и зеленые спортивные шорты. Проходя мимо, я заметил в его опущенной и прижатой к бедру руке матово блеснувший черный ствол пистолета.
– Пластиковый «глок», – бросил Майло.
– Нет, еще скромнее. – Шарави сунул оружие в карман. – Выходит, слепой тоже был частью игры.
Майло ввел Даниэла в курс последних событий, и мы перешли в комнату с компьютером. Через несколько минут стало известно, что к Мелвину А. Майерсу у полиции никаких претензий не имелось, что большую часть своей жизни он являлся объектом различных социальных программ помощи. Семьи не существовало.
– Попробуем школу, – предложил Майло. – Городской центр профессионального обучения.
К телефону, естественно, никто не подошел, и Шарави минут пять поиграл на клавиатуре, в результате чего обнаружилась двухлетней давности статья в «Лос-Анджелес таймс», посвященная интересовавшему нас учебному заведению. Директором школы в то время была некая Дарлен Гросперрин.
– Слава Богу, не Смит, – проворчал Майло. – Разыщи ее.
Он раскачивался на складном стуле, не осознавая того, что делает это в такт ритмичным движениям здоровой руки Даниэла.
– Вот, пожалуйста. Дарлен Гросперрин, Амхерст-стрит, Брентвуд.
Майло схватил телефонную трубку, набрал 411, пролаял несколько слов и записал в блокнот номер.
– Д. Гросперрин – ни полного имени, ни точного адреса, черт побери. Хотя сколько у нее может быть тезок... Вот вам за вашу исключительность, мисс Гросперрин, ответьте на полночный звонок. – Он принялся тыкать в кнопки.
– Дарлен Гросперрин? С вами говорит детектив Майло Стерджис из Управления полиции, простите за неурочный час... Извините, мадам! Нет-нет, это не по поводу вашей дочери, сожалею, что напугал вас, мэм... Меня интересует один слушатель Центра профессионального обучения, джентльмен по имени Мелвин А. Майерс. Нет, мэм, вот с ним как раз все вовсе не в порядке...
Он положил трубку только через десять минут.
– Был у них одним из лучших, по ее словам. Никакой задержки развития.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136