Наблюдатель из контрразведки за это время получил строжайшую инструкцию — во что бы то ни стало сфотографировать подозрительного гостя. Но все, что ему удалось, — это ничего не значащий снимок черного «фиата» с номером, который был известен давным-давно. А машина, срочно выехавшая с улицы Соссэ, застряла в утренней толчее и появилась на улице Ламуре, когда Ханифа и след простыл.Злосчастный наблюдатель счел за лучшее доложить обо всем не Альфреду Бауму, как того требовала инструкция, а его заместителю Алламбо, рассчитывая на некоторое снисхождение, однако был выслушан в суровом молчании и обруган идиотом, после чего раздались короткие гудки — Алламбо, швырнув трубку, направился к Бауму.— Извольте радоваться, этот дурень не успел снять, — объявил он с порога.Прослушав его рассказ, Баум только вздохнул: — Еще, может быть, какие вести есть?— Ничего хорошего. Интересно вам, как обстоят дела с этим русским из Дамаска? Помните — товарищ Беляев…— Выкладывай. Может, отвлечешь от грустных мыслей.— Похоже, Беляев действует по чьему-то наущению, — высказал предложение Алламбо. — Мои ребята доложили, что он отправился прямиком в Булонский лес. И на следующий день — вчера, то есть, — снова туда двинул, а дождь, между прочим, с самого утра хлестал, так что вряд ли он получил удовольствие от прогулки. Тем более, что свидание не состоялось.— Где именно он был?— Да в одном и том же месте, в западной части леса, у большого пруда. Мы там сегодня с утра установили пост, чтобы не сопровождать его через весь город.— Отлично. Только пусть ребята не забывают, зачем их послали в лес, а то расслабятся и пропустят самое интересное.— Я их на этот счет проинструктировал.— Сколько их там?— Пеших два парня с двумя девушками и две машины — еще четверо. — Хорошо бы они хоть пару снимков сделали, если он все-таки встретится с кем-нибудь. Этот русский может вывести нас на что-нибудь любопытное…По дороге в свой кабинет Алламбо размышлял о том, с чего это КГБ понадобился сотрудник из Сирии и зачем его сюда вызвали; в Париже этого добра и так полным-полно.
Ханиф, придя в условленное место, застал Таверне за столиком в нижнем зале ресторана, перед ним стоял наполовину пустой фужер. За обедом оба молчали и только когда подали, наконец, сыр, Ханиф счел уместным приступить к делу:— Мне трудно раздобыть сразу такую сумму — пока в моем распоряжении всего полтора миллиона.— Тогда останемся каждый при своем.— Может, вы согласитесь получить оставшуюся половину не сразу, а через несколько месяцев после того, как выполните заказ?Таверне внимательно изучал качество камамбера в своей тарелке.— Боюсь, я не смогу изменить своих требований, — сказал он, покачивая головой. — Видите ли, за килограмм обогащенного урана вы заплатили бы десять миллионов. Такие сделки совершаются довольно часто — стало быть, существует рынок и рыночные цены. Посудите сами: пять миллионов за две готовые бомбы — это, выходит, сущие пустяки.— Не понимаю, почему готовые бомбы дешевле урана, если его к тому же легче достать, чем бомбы?— А это просто. — Таверне, наконец, решился и, подцепив сыр на вилку, съел его с видимым удовольствием. — Я, естественно, должен заплатить за бомбы и за их транспортировку — но это не Бог весть какие расходы, и в сделке участвуют двое-трое. Если же вы покупаете уран, то он проходит через многие руки и каждый в этой цепочке подвергается риску, а потому и требует соответствующего вознаграждения. Как видите — тут нет никакого противоречия.— Как я смогу убедиться, что доставленные вами бомбы пригодны к действию?— Пусть их примет ваш собственный эксперт прямо в порту. Я представлю ему всю техническую документацию. Как только он закончит экспертизу и сообщит свои выводы, мы с вами посылаем общий телекс в ваш банк, и вторая половина суммы переводится на мой счет.Принесли кофе. В ресторане понемногу становилось людно, и Таверне, сидевший лицом к залу, то и дело обводил его глазами.— Я неплохо разбираюсь в вашем бизнесе, — сказал Ханиф. — Знаю многих торговцев оружием. Но о вас ничего и никогда не слышал.— Я не торговец оружием.— Но мне нужно знать о вас хоть что-нибудь.— Вас может заинтересовать только одна деталь моей биографии, потому что только она и имеет значение в данном случае: мой родной брат занимает очень высокий пост. Вот и все.— А ваши политические взгляды?— У меня их нет. Я бизнесмен.— А как этот ваш брат смотрит, скажем, на проблемы стран Ближнего Востока?— Он разделяет ваши взгляды и потому готов участвовать в данном предприятии. В этом смысле он действует так же, как майор Савари. Кроме того, он, естественно, получит и свою часть от ваших миллионов. В конце концов, больше всех рискует он.— Вы жесткий делец, — высказал свое мнение Ханиф.— Да ведь я никого не принуждаю. Может, в другом месте купите дешевле…— Считайте, что мы договорились.Таверне вынул из кармана листок бумаги:— Это название банка и номер счета. Как только они меня известят, что деньги получены, начинаю действовать.— Но как вас найти?— Тут номер телефона. Позвоните — и мы встретимся здесь. Условимся только о времени.— Хорошо.— Не стоит выходить отсюда вместе, — Таверне поднялся, протянул Ханифу руку. Пожимая ее, Ханиф удивился про себя, какая она потная и вялая. Через несколько минут ушел из ресторана и он, его путь лежал по Елисейским полям к Триумфальной арке. Глава 18 — Свиные ножки с фасолью — твое коронное блюдо, — польстил Баум жене. — Тут тебе просто равных нет.— Так что ж ты не ешь? Вилкой поковырял — и все. Плохо себя чувствуешь?— То-то и оно! — Баум отложил вилку и нож и отодвинул тарелку, взял было стакан с вином, но передумал и поставил на место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108