ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
..
— Я тут все думал, Бен, — сказал он, передавая мне маленького Санта-Клауса в зеленых санях, битком набитых кульками с подарками, — думал об этом бизнесе нацистов и Церкви, о взаимном шантаже, о заговоре Пия, Архигерцоге... Все это омерзительно, Бен. Но с другой стороны, и этому пришел конец. Почти все герои этой истории умерли, сменилось поколение. Неужели теперь это так важно?
— Да нет. Если не считать убийств... если не считать того, что в подвалах у Инделикато собраны горы награбленного добра. Его еще надолго хватит.
— Вот и прекрасно. Церковь только выиграет от этого. Нацисты не выжили, а искусство осталось. Все перейдет Церкви.
Похоже, мысль его зашла в тупик, подумал я. И говорит он о ничего не значащих вещах.
— Послушай, отец, неужели тебе не хочется узнать, из-за чего умерла Вэл? Неужели ты не понимаешь, что именно поэтому я здесь?
— А я думал, ты приехал встретить Рождество с отцом...
— Она все знала. Все...
— Нет-нет. Не уверен, что мы должны обсуждать это прямо сейчас, Бен.
— Погоди минуту, потерпи. — Я закончил прикреплять еще одну игрушку на длинной нитке и выпрямился. Он рылся в пакете с мишурой. — Речь идет о Вэл. Неужели тебе не интересно знать, почему Хорстман преследовал ее на всем пути к Принстону? Почему он убил ее? Кто приказал ему сделать это? Почему ему пришлось убить Локхарта, Хеффернана и твою дочь?
— Бен... — Он протянул мне связку мишуры.
— Потому что Инделикато и Архигерцог ее боялись. Боялись того, что она знает, опасались, что она расскажет тебе, мне и Локхарту... Вот поэтому он пытался убить меня, использовал Санданато, чтобы тот меня подставил. Потому что она уже могла поделиться со мной, прежде чем они ее убили. Они бы и тебя убили тоже, но тут случился сердечный приступ. И они, видимо, решили выждать, посмотреть, что будет дальше... А потом в Ирландии они почему-то раздумали меня убивать. Возможно, даже раньше. Возможно, получили приказ остановиться. Почему они остановились? Не знаю, но хотелось бы знать. И еще хотелось бы прояснить во всем этом роль Архигерцога. Они убивали разных людей, а меня вдруг решили не трогать... почему?
Отец разлил виски по двум бокалам, добавил льда, воды, протянул мне один.
— Позор всем нашим врагам, — сказал он и чокнулся.
Я ждал, может, он скажет еще что-то, но вместо этого он направился к елке и стал прилаживать к нижним веткам сверкающую мишуру.
— Скажи, а ты когда-нибудь задумывался над тем, с чего это вдруг Вэл начала задавать вопросы об отце Говерно? — Мне хотелось разговорить его, добиться его внимания, хоть какой-то реакции. — Тебе не показалось это странным с самого начала? Последний день жизни, и она вдруг расспрашивает об убийстве Говерно, ведь это было именно убийство, тут и спорить не о чем. Но я никак не улавливаю связи. Ладно, допустим, она узнала о неблаговидной деятельности Церкви в прошлом и настоящем, и это привело ее домой... Но что она делает, едва оказавшись дома? Начинает расспрашивать об отце Говерно. Связь должна быть. Вэл была умная девочка, целеустремленная, никогда не отвлекалась на пустяки. Я долго думал об этом и совсем недавно пришел к некоторым выводам...
— Неужели? Уж больно ты у меня умен, Бен. Я ни черта не понимаю, вообще не знаю, о чем ты толкуешь. Почему бы тебе не выпить и не закончить с елкой?
Он стоял, прислонившись спиной к камину, побалтывая янтарной жидкостью в бокале. Пламя отражалось и играло в хрустале, грани бокала вспыхивали разноцветными искорками. Несмотря на изможденное лицо, отец выглядел так картинно и нарядно в серых слаксах, желтом батнике и жемчужно-сером кашемировом свитере. Прямо хоть портрет с него пиши. И глаза ожили. Плоские ледяные глаза словно отражали мой гнев и отчаяние. Он обожал любые проявления агрессивности, он прочел ее признаки в моем поведении. Он питался и жил этим. Любой вызов придавал ему силы.
— Вэл приехала и стала задавать вопросы об отце Говерно потому, что вдруг вспомнила, что говорила ей и мне об этом мама. Я понял это недавно...
— Твоя мать? Зачем тревожить ее бедную душу? Неважно, успокоившуюся или терзаемую демонами? — В камине потрескивало пламя, в трубах завывал зимний ветер. — Зачем влезаешь в дело, на котором можно и зубы обломать?
— Ты убил отца Говерно, — сказал я. — И Вэл это знала.
— Да, — протянул отец после долгой паузы, — он был убит. — Говорил он тихим ровным тоном, и это почему-то пугало больше, чем крик. — Тут ты не ошибся. Но только твой отец этого не делал. Если бы я убил несчастного ублюдка, то сразу признался бы в этом. И стал бы героем. Меня бы все только зауважали. Героем, Бен. Но я его не убивал. Свалял дурака, только навлек на себя нешуточные неприятности, впрочем, другого выхода у меня, пожалуй, тогда просто не было. Вздернул его на яблоне... Послушай, я тогда находился в полубезумном состоянии, просто голова шла кругом... Ну а потом употребил все свои связи и влияние, чтобы скрыть правду. Хочешь верь, хочешь нет.
Мужчине порой приходится рисковать, Бен. — Он умолк и отпил глоток виски.
— Не понимаю! Зачем скрывать то, что могло бы превратить тебя в героя?
— Дурацкое рыцарство. Какой же ты все-таки тупица, Бен! Это твоя мать убила Говерно. Расправилась с ним, глазом не моргнув!
Я ощутил дрожь в коленях. Показалось, что елка качнулась. Он ускользал от меня, этот человек, которого я так долго ненавидел.
— Я ничего не понимаю...
— Твоя мать была женщиной странной, если здесь вообще уместно такое слово. Довольно долго была очень больна. И дело не только в том, что она пила, да и потом, черт побери, я вовсе не собираюсь обсуждать все эти детали с ее сыном! Она все равно заслуживает уважения, хотя бы потому, что она твоя мать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239
— Я тут все думал, Бен, — сказал он, передавая мне маленького Санта-Клауса в зеленых санях, битком набитых кульками с подарками, — думал об этом бизнесе нацистов и Церкви, о взаимном шантаже, о заговоре Пия, Архигерцоге... Все это омерзительно, Бен. Но с другой стороны, и этому пришел конец. Почти все герои этой истории умерли, сменилось поколение. Неужели теперь это так важно?
— Да нет. Если не считать убийств... если не считать того, что в подвалах у Инделикато собраны горы награбленного добра. Его еще надолго хватит.
— Вот и прекрасно. Церковь только выиграет от этого. Нацисты не выжили, а искусство осталось. Все перейдет Церкви.
Похоже, мысль его зашла в тупик, подумал я. И говорит он о ничего не значащих вещах.
— Послушай, отец, неужели тебе не хочется узнать, из-за чего умерла Вэл? Неужели ты не понимаешь, что именно поэтому я здесь?
— А я думал, ты приехал встретить Рождество с отцом...
— Она все знала. Все...
— Нет-нет. Не уверен, что мы должны обсуждать это прямо сейчас, Бен.
— Погоди минуту, потерпи. — Я закончил прикреплять еще одну игрушку на длинной нитке и выпрямился. Он рылся в пакете с мишурой. — Речь идет о Вэл. Неужели тебе не интересно знать, почему Хорстман преследовал ее на всем пути к Принстону? Почему он убил ее? Кто приказал ему сделать это? Почему ему пришлось убить Локхарта, Хеффернана и твою дочь?
— Бен... — Он протянул мне связку мишуры.
— Потому что Инделикато и Архигерцог ее боялись. Боялись того, что она знает, опасались, что она расскажет тебе, мне и Локхарту... Вот поэтому он пытался убить меня, использовал Санданато, чтобы тот меня подставил. Потому что она уже могла поделиться со мной, прежде чем они ее убили. Они бы и тебя убили тоже, но тут случился сердечный приступ. И они, видимо, решили выждать, посмотреть, что будет дальше... А потом в Ирландии они почему-то раздумали меня убивать. Возможно, даже раньше. Возможно, получили приказ остановиться. Почему они остановились? Не знаю, но хотелось бы знать. И еще хотелось бы прояснить во всем этом роль Архигерцога. Они убивали разных людей, а меня вдруг решили не трогать... почему?
Отец разлил виски по двум бокалам, добавил льда, воды, протянул мне один.
— Позор всем нашим врагам, — сказал он и чокнулся.
Я ждал, может, он скажет еще что-то, но вместо этого он направился к елке и стал прилаживать к нижним веткам сверкающую мишуру.
— Скажи, а ты когда-нибудь задумывался над тем, с чего это вдруг Вэл начала задавать вопросы об отце Говерно? — Мне хотелось разговорить его, добиться его внимания, хоть какой-то реакции. — Тебе не показалось это странным с самого начала? Последний день жизни, и она вдруг расспрашивает об убийстве Говерно, ведь это было именно убийство, тут и спорить не о чем. Но я никак не улавливаю связи. Ладно, допустим, она узнала о неблаговидной деятельности Церкви в прошлом и настоящем, и это привело ее домой... Но что она делает, едва оказавшись дома? Начинает расспрашивать об отце Говерно. Связь должна быть. Вэл была умная девочка, целеустремленная, никогда не отвлекалась на пустяки. Я долго думал об этом и совсем недавно пришел к некоторым выводам...
— Неужели? Уж больно ты у меня умен, Бен. Я ни черта не понимаю, вообще не знаю, о чем ты толкуешь. Почему бы тебе не выпить и не закончить с елкой?
Он стоял, прислонившись спиной к камину, побалтывая янтарной жидкостью в бокале. Пламя отражалось и играло в хрустале, грани бокала вспыхивали разноцветными искорками. Несмотря на изможденное лицо, отец выглядел так картинно и нарядно в серых слаксах, желтом батнике и жемчужно-сером кашемировом свитере. Прямо хоть портрет с него пиши. И глаза ожили. Плоские ледяные глаза словно отражали мой гнев и отчаяние. Он обожал любые проявления агрессивности, он прочел ее признаки в моем поведении. Он питался и жил этим. Любой вызов придавал ему силы.
— Вэл приехала и стала задавать вопросы об отце Говерно потому, что вдруг вспомнила, что говорила ей и мне об этом мама. Я понял это недавно...
— Твоя мать? Зачем тревожить ее бедную душу? Неважно, успокоившуюся или терзаемую демонами? — В камине потрескивало пламя, в трубах завывал зимний ветер. — Зачем влезаешь в дело, на котором можно и зубы обломать?
— Ты убил отца Говерно, — сказал я. — И Вэл это знала.
— Да, — протянул отец после долгой паузы, — он был убит. — Говорил он тихим ровным тоном, и это почему-то пугало больше, чем крик. — Тут ты не ошибся. Но только твой отец этого не делал. Если бы я убил несчастного ублюдка, то сразу признался бы в этом. И стал бы героем. Меня бы все только зауважали. Героем, Бен. Но я его не убивал. Свалял дурака, только навлек на себя нешуточные неприятности, впрочем, другого выхода у меня, пожалуй, тогда просто не было. Вздернул его на яблоне... Послушай, я тогда находился в полубезумном состоянии, просто голова шла кругом... Ну а потом употребил все свои связи и влияние, чтобы скрыть правду. Хочешь верь, хочешь нет.
Мужчине порой приходится рисковать, Бен. — Он умолк и отпил глоток виски.
— Не понимаю! Зачем скрывать то, что могло бы превратить тебя в героя?
— Дурацкое рыцарство. Какой же ты все-таки тупица, Бен! Это твоя мать убила Говерно. Расправилась с ним, глазом не моргнув!
Я ощутил дрожь в коленях. Показалось, что елка качнулась. Он ускользал от меня, этот человек, которого я так долго ненавидел.
— Я ничего не понимаю...
— Твоя мать была женщиной странной, если здесь вообще уместно такое слово. Довольно долго была очень больна. И дело не только в том, что она пила, да и потом, черт побери, я вовсе не собираюсь обсуждать все эти детали с ее сыном! Она все равно заслуживает уважения, хотя бы потому, что она твоя мать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239