Есть люди, которые навязчиво преследуют или пытаются вступить в контакт с другими: иногда мужчины преследуют женщин, иногда — наоборот. Я работаю в отделении, которое специализируется также и на этих проблемах.
— Как дело Дэвида Леттермана? — вставил Денни.
— Совершенно верно.
— Но кто они, люди, которые занимаются этим? — спросила Крис.
— Могут быть кем угодно, — ответил Ларсен. — Иногда они работают в том же офисе или той же школе. Они могут превратить жизнь своей жертвы в настоящий ад. Часто они даже не заботятся о том, чтобы скрыть свои имена. Обычно они подписывают письма или каким-нибудь другим способом дают жертве понять, кто они. Они хотят, чтобы жертвы знали, кто они. Это отчасти удовлетворяет их. Обычно они обладают порочным убеждением, что их жертвам нравится внимание. Среди них попадаются и талантливые, и обеспеченные люди, у которых есть положение в обществе, даже семья. Это как бы раздвоение личности.
— И вы полагаете, «Поклонник» относится к их числу?
— Ну, он очень тщательно скрывается. Примерно в половине случаев преследователь пытается держать свою личность в секрете.
— А что это может означать? — спросила Крис.
— Трудно сказать, но, без сомнения, первое, что мы должны сделать — это идентифицировать личность преследователя. Жаль, что вы не сохранили письма, мы могли бы провести графологическую экспертизу.
— Все письма были очень аккуратно напечатаны, — ответила Крис. — По крайней мере те, которые я еще была в состоянии прочитать.
— Они действительно были очень аккуратно напечатаны, — сказал Денни. — Мне кажется, они были набраны на компьютере с лазерным принтером.
— Это есть у многих, — ответил Ларсен. — Видимо, ваш преследователь богат, или у него хорошая работа. У него есть компьютер, а привычка посылать одновременно шесть дюжин роз обходится недешево.
— Думаю, у него еще есть машина, — вставил Денни. — Любой человек, идущий пешком в Бел-Эйр, сразу же привлек бы к себе внимание.
Крис рассмеялась.
— Денни, Каждый в Лос-Анджелесе имеет машину.
— Однако, есть одна интересная деталь, — заметил Ларсен.
— Какая?
— Вы говорили, что все письма были выдержаны в корректном, даже почтительном тоне. Преследователь же обычно вульгарен или непристоен. Он предъявлял какие-нибудь требования?
— Какие требования?
— Ну, например, не просил он выслать ему по почте ваше ношеное белье или встретиться с ним в каком-нибудь месте?
— Нет, ничего подобного. Он всегда обещает, что я еще услышу о нем, что он будет поддерживать со мной связь.
— И, скорее всего, будет. Он никогда не оставлял своего адреса, номер почтового ящика, может быть?
— Нет.
— Значит, он не ждет ответа. Может, и не хочет.
— Онанист, — фыркнул Денни.
— Что? — переспросил Ларсен.
— То, что он это делает больше для себя, чем для Крис.
— Это верно. Может, он просто застенчивый?
— Будем надеяться, что он на этом успокоится, — вздохнула Крис.
— Итак, что вы намерены предпринять, инспектор? — спросил Денни.
— Пока ничего. Если бы вы знали, кто он, то могли бы обратиться в полицию, чтобы его строго предупредили держаться от вас подальше. Писать письма или посылать кому-то цветы — не уголовное преступление. Он ничего не требует и никому не угрожает. Он не пытался причинить вам никакого вреда. С 1991 года у нас, в Калифорнии, действует закон о преследователях, но он вступает в силу, как только они совершат какое-нибудь преступление.
— А как насчет того, что он открыл дверь и вошел в дом? — спросил Денни.
— Боюсь, у нас нет очевидных доказательств этого, — ответил Ларсен почти извиняющимся тоном. — Мисс Кэллавей, когда моя сестра Мэри ослепла, ей всегда казалось, что люди стоят к ней ближе, чем это было на самом деле. Пару раз у нее даже было ощущение, что кто-то находится с ней в комнате, но не хочет говорить. У вас мог развиться своего рода неврологический феномен, основанный на том, что у вас повреждено зрение.
— Мог, — ответила Крис. — Но я так не думаю. Он был здесь.
— Он мог быть здесь сегодня, — сказал Ларсен. — Я верю вам.
— Что же нам делать? — спросил Денни. — Какие шаги предпринять?
— Во-первых, мисс Кэллавей...
— Пожалуйста, зовите меня Крис. Меня все так зовут.
— Спасибо. Во-первых, я думаю, вам не стоит оставаться одной ни на минуту, по крайней мере, до тех пор, пока мы не увидим, как развиваются события.
— А вы думаете, они будут развиваться? — спросила Крис.
— Не знаю. Думаю, что Поклонник будет продолжать писать вам. Сообщите мне сразу же, если что-то изменится: или тон писем, или он начнет посылать вам что-нибудь, кроме цветов. Если же он начнет звонить по телефону, старайтесь не раздражать его, не развивать в нем агрессии. Не кричите на него, не требуйте, чтобы он прекратил писать вам. Старайтесь говорить с ним вежливо, объясните ему, что вы цените его интерес к вашей карьере, но предпочитаете больше о нем не слышать. Будьте ласковой и не пытайтесь выяснить, кто он или что-нибудь о нем. Если вы начнете задавать вопросы, у него может развиться мания преследования. Он может добровольно рассказать вам о себе или назвать себя. Если это произойдет, тогда я проведу с ним небольшую беседу.
Ларсен поднялся, чтобы идти.
Крис встала вместе с ним.
— Не думаю, что он позвонит. У меня частный номер.
— Верно, — сказал Ларсен, пожимая им руки, — но вы считали, что у вас и частный адрес тоже.
Глава 8
— Полегче с косметикой, — сказала Крис.
Денни уже причесал ее и теперь накладывал кисточкой пудру.
— Хорошо, дорогая, — ответил Денни.
— Денни, те два полицейских, они ведь не заметили, что я слепая, и Ларсен сказал, что мало кто может заметить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77