— Не совсем так. Посещение ипподрома — тоже часть работы. Ипподром относится к числу мест, посещаемых туристами. Если я расскажу тебе, сколько город вложил в реконструкцию этой трибуны, ты поймешь, что я обязан бывать здесь регулярно. Мы встречаемся здесь с нужными людьми из мира бизнеса.
— Ладно, ладно, — произнес Симон примирительно. — Но, согласись, эта сфера твоей профессиональной деятельности весьма приятна.
Винтер, улыбнувшись, кивнул.
— У тебя есть немного времени? — спросил Симон. Они присели, Шустер заказал шампанского и стал рассказывать другу о своих планах относительно литературного фестиваля. Он упомянул почти всех своих контрагентов по этому делу и подвел некоторые предварительные итоги подготовки к празднику.
— Мы обязательно встретимся еще. Ты не сможешь пройти со своим проектом мимо нашей фирмы, а значит, и мимо меня.
— Да, это так, — сдержанно согласился Симон. — За успех!
Они выпили, и Симон продолжил:
— У меня есть только одна небольшая проблема. Но, надеюсь, именно ты поможешь мне с ней справиться.
Бернд Винтер, как и доктор Шнайдер, был немедленно посвящен в то, что организация литературного фестиваля в Дрездене лишь пробный шар. Главная цель Симона — фестиваль в Берлине через два года.
— Для меня было бы лучше, если бы никто не знал, что в качестве организатора праздника здесь, в Дрездене, выступаю я. Что скажешь, если мой павильон и интернет-проект фестиваля мы продекларируем как идею «Дрезден-Вербунг»? Тебе не придется вкладывать деньги в разработку программного обеспечения, и ты получишь права на павильон и авторское право на программный продукт. Павильон сможешь возить с собой на ярмарки, выставки и другие мероприятия.
— Разве он не понадобится тебе потом, в Берлине?
— Нет. Берлинский фестиваль я организую под крышей своего книжного салона. Потом конструкции павильона надо будет где-то хранить. У меня нет для этого площадей, и я не вижу смысла вкладывать деньги, чтобы их арендовать. Нет, павильон мне не нужен.
Бернд Винтер задумался, но ненадолго.
— Я не должен буду вкладывать деньги в проект, ты позволишь мне внести пару пожеланий относительно конструкции, чтобы я смог потом использовать его для своих целей. Если так, то я согласен, чтобы павильон использовался под вывеской «Дрезден-Вербунг». И никто не должен знать, что за этим проектом стоишь ты. Я правильно все понял?
Мужчины ударили по рукам. Клаудиа начала нетерпеливо поглядывать на часы. Ей уже хотелось домой.
— А где ты была вчера весь вечер? Я пытался тебе дозвониться.
Клаудиа бросила взгляд в зеркало заднего вида и обогнала двигавшийся впереди грузовик.
— Ужинала с господином Шнайдером. Собственно, мы собирались в театр, но не получилось.
Это была не вся правда. Впрочем, сказать, что Клаудиа солгала, тоже было нельзя. Да Симону вовсе не обязательно было знать, что последнюю ночь она провела у Макса.
— Отличная идея — разместить павильон под вывеской фирмы Бернда Винтера. — Клаудиа надеялась, что ей удастся отвлечь Симона от опасной темы.
— Да. Если он объявит, что это павильон «Дрезден-Вербунг», никто не будет знать, что мы обитаем в нем. Только Винтер и Шнайдер. В Бернде я уверен. Он будет молчать. Но… — Симон не договорил.
— Макс тоже! — выпалила Клаудиа и тут же прикусила губу, заметив в зеркале, как улыбнулся отец.
Симон понял сразу: что-то стряслось. Пока Клаудиа медленно вела машину по прилегающей к особняку улице в поисках места для парковки (собственного гаража в доме не было), он заметил, что весь дом по периметру опоясан бело-красными заградительными лентами. Он попросил притормозить на секунду перед калиткой и лишь потом двигаться дальше. Теперь и Клаудиа заметила, что заградительные полосы опоясали весь дом, оставляя свободным только проход к входной двери. Симон взял трость, вышел из машины и попросил дочь не задерживаться с парковкой.
Когда он открыл входную дверь, навстречу ему сразу бросилась Джулия. Лицо ее было мокрым от слез.
— Случилось что-то ужасное!
Из антикварного салона в прихожую вышел незнакомый мужчина.
— Господин Шустер?
Симон утвердительно кивнул.
— Что здесь произошло?
— Старший комиссар Шредер. Уголовный розыск. Отдел убийств.
И предъявил удостоверение. Симон почувствовал, как нарастает тревога.
— Что случилось? — повторил он.
Джулия подошла к хозяину, уткнулась в плечо и снова начала всхлипывать.
— В вашем доме вчера ночью совершено убийство.
— Отдел по расследованию убийств? — переспросил Симон.
— Двое злоумышленников проникли в ваш дом. Один из них был убит в вашем рабочем кабинете. Нам удалось опознать его. У него были документы. Вы должны знать его. Это господин Ганс Хильбрехт.
Шредер в упор разглядывал Симона своими серыми глазами. В этот момент раздался стук в дверь, и Джулия впустила в дом Клаудиу. Симон представил комиссару дочь и повторил ей то, что только что услышал от него. Клаудиа была поражена.
— Только позавчера мы встречались с ним в Дрездене, — пролепетала она.
— А я ужинал с ним тем вечером. Тело еще здесь? Шредер отрицательно покачал головой.
— Ваша домработница обнаружила убитого сегодня около одиннадцати часов утра и сообщила нам.
— Я сразу позвонила в отель, но мне сказали, что вы уже куда-то ушли.
— Мы были на ипподроме, — ответил Симон, обращаясь скорее всего к самому себе. — Мне надо сесть. Пойдемте в гостиную. Джулия, принесите что-нибудь попить, а мне, пожалуйста, виски.
Едва они расположились в гостиной, как приехал муж Джулии Фердинанд, а с ним еще один господин, который был представлен Шредером как его ассистент Лемкуль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82