Неужели, адмирал, это ваш единственный разумный довод? Неужели у вас не существует иного оправдания?— Вы сами командовали, капитан. Меня удивляет, что вы задаете мне подобные вопросы.— Есть пределы, за которыми командир уже не имеет права ссылаться на полученный им приказ. Командир обязан взвесить шансы на успех, подсчитать возможные потери. Приемлемы ли ваши предполагаемые потери? В состоянии ли вы нанести противнику достаточный урон? Да и вообще можете ли вы добраться до цели? Или вы готовы поступиться «Йонагой», бросить корабль в костер, как обломок доски, выброшенный на берег волнами? В костер во славу проигранного дела?Лицо старика сморщилось еще больше. На нем появилось подобие улыбки.— Капитан, вы сделались очень красноречивым, и в вашей риторике есть своя убедительность. — У Росса снова затеплилась надежда. — Вы бы предпочли, чтобы «Йонага» развернулся, отправился назад, в Японию, и спокойно бросил якорь в Токийском заливе?— Ну да…Фудзита долго и пристально смотрел на Росса.— Не для того строили этот авианосец, не для того его оснащали, не для того готовились члены его экипажа, чтобы вдруг взять и повернуть обратно, не выполнив боевого задания.— Это уже не имеет никакого значения, адмирал. Война давно окончена.— Предположим, вы правы, — Росс снова воспрял духом. Неужели дело сдвинулось с мертвой точки? — Но скажите, капитан, когда в истории человечества люди создавали военную машину и не пользовались ею?Порох вздрогнул, словно его ударило током.— Вы хотите сказать: «Йонага» должен атаковать Перл-Харбор, потому что «Йонага» существует?— Разве человечество не руководствуется в своих действиях именно такой логикой?— Нет!— Да!— Нет!!! — чуть не крикнул Росс.— Ошибаетесь, капитан. Если уж человек брал в руки оружие и взводил курок, он всегда стрелял.— Даже если целился себе в голову?— Даже тогда. Должен ли я еще раз напомнить вам о ваших собственных атомных бомбах?Росс в отчаянии воздел вверх руки.— Значит, задание надо выполнить только потому, что «Йонага» оказался в этой точке и у него есть приказ. Ну где тут логика, адмирал?— Прецедент, капитан. Прецедент.— Какой прецедент?— Вы верите в то, что нюрнбергские процессы действительно имели место?— Это факт истории.— Мы собрали огромное количество информации относительно этих процессов. Предположим даже, что они и впрямь состоялись? — Росс кивнул. — Скольких невинных людей уничтожили немцы в газовых камерах?— От восьми до десяти миллионов.— Какой аргумент в защиту Геринга, Йодля, Риббентропа, Кейтеля и прочих подсудимых приводили адвокаты?— Выполнение приказа, — неохотно буркнул Росс.— Вот именно, капитан. Итак, немцы просто выполняли данный им приказ.— И с десяток из них были за это казнены, адмирал.— Если все это действительно так, то это просто неслыханно. Это беспрецедентно. Незаконно.— Незаконно?— Да, законы, по которым они были осуждены, вошли в силу после совершения деяния.— Неважно…— По-моему, это как раз самое важное…— Но при чем тут Нюрнберг? При чем тут нацизм?— Дело в том, капитан, что мы, военные, при наличии соответствующего вооружения и имея приказ, обязаны его выполнить. Мы делаем то, что нам велят. Мы обязаны так поступать. У нас нет выбора. В противном случае моя или ваша жизнь теряет смысл. Приказ — это святое. Он существует для того, чтобы его выполнять. В каком-то смысле все те, кто облечен властью, являются самураями. — Сухой кулачок Фудзиты ударил по крышке стола. Затем, отчеканивая каждое слово, он произнес: — Мы выполняем приказы. Понимаете? Мы их выполняли, выполняем и будем выполнять, не обсуждая последствия.— Значит, погибнут еще сотни, тысячи людей.— Я мчусь навстречу беде, капитан, — старый моряк улыбнулся так, что от него повеяло вечностью.В дверь постучали. Вошел Хирата.— Адмирал, — сказал он, выпрямившись. — Лейтенант Мори готов.— Отлично.Затем, поглядев на Росса, Хирата продолжил:— Лейтенант требует присутствия двух волосатых варваров, адмирал. Собственно, он обещает, адмирал, провести всю церемонию на английском языке.— Церемония? — переспросил Росс, вцепившись в подлокотники. — Та самая?— Вы пытаетесь понять нас, наши мотивы, источники, откуда мы черпаем силы, — говорил адмирал с улыбкой. — Вам не терпится узнать нашу логику. Раньше вы упомянули об обломке дерева, выброшенном морем на сушу, и сравнили с ним «Йонагу». Вам никогда не доводилось рассматривать древесину, побывавшую в море?— Я вас не совсем понимаю…— Японцы убеждены, что природа — хороший учитель. Когда-нибудь возьмите в руку кусочек такого дерева и внимательно его разглядите. Вы увидите, что море вымывает все мягкое, податливое, оставляя лишь самое прочное. Вы поймете, как укрепляются волокна японского характера, узнаете то, чего не в силах постичь западное сознание. Через несколько минут вы станете свидетелем события, которое убедит вас в нашей силе, в нашей верности духу бусидо. Вы поймете, что означает умение самурая выполнять приказ и к каким последствиям может привести ослушание.— О каких последствиях идет речь?— Лейтенант Мори ослушался приказа. Теперь он искупит свою вину, реабилитирует себя тем, что совершит харакири, ритуальное самоубийство.— Он вспорет себе живот?— Да. Ведь он открыл огонь по автожиру Береговой охраны без моего приказа.Росс начал смутно припоминать тот инцидент. Да, он наконец снова вернулся памятью к недавним событиям. Адмирал тогда еще пришел в ярость.— Неужели из-за этого пустяка он выпустит себе кишки?— У нас есть пословица, капитан. «Истинное мужество заключается в том, чтобы жить, когда надо жить, и умереть, когда надо умереть», — сказал адмирал и затем проговорил, словно отрезал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106