-- ты не чувствуешь что стал ценить жизнь больше?"
"Конечно чувствую," отвечает Пэт, "и буду рад когда мы отсюда свалим."
"Ах сегодня заночуем в обшаге а завтра поедем домой -- " Он может подбросить меня до Маунт-Вернона на Трассе 99 в 5 часов вечера, но я лучше утром поеду стопом сам, не стану ждать -- "Я буду в Портленде раньше тебя," говорю я.
Наконец тропа выравнивается у самой воды и мы шлепаем и потеем сквозь группки сидящих работников плотины Городской Электростанции -- следят за шлюзом -- "Куда тут катер подходит?"
Его спальник у меня под мышкой выскользнул и развернулся и я так и несу его, наплевать -- Мы подходим к пристани и там такие маленькие деревянные сходни и мы топаем прямо по ним, женщине с собакой сидящим на них приходится подвинуться, мы не останавливаемся, мы сбрасываем поклажу на настил и я быстренько шлепаюсь на спину, мешок под голову, и закуриваю -- Всё. Никаких больше троп. Катер довезет нас до Дьябло, до самой дороги, немного пройти по ней, там гигантский питтсбургский подъемник, а внизу уже поджидает наш грузовичок с Чарли за баранкой -
57
Потом вниз по тропе которую мы только что с потом преодолели сами, бегом чтобы успеть на катер, спускаются два безумных рыболова со всем своим снаряжением и целым навесным мотором прицепленным к 2-колесной таратайке которую они катят перед собой и подпрыгивают с нею вместе -- Они как раз успевают, подходит катер, мы все садимся -- Я растягиваюсь на сиденье и начинаю медитировать и отдыхать -- Пэт где-то на корме разговаривает с туристами о том как он провел лето -- Катер пыхтит по узкому озеру между валунами-утесами -- Я просто лежу на спине, сложив руки, с закрытыми глазами, и напрочь медитирую всю эту сцену -- Я знаю что здесь больше чем видно глазу, помимо того что видно глазу -- Вы это тоже знаете -- Вся поездка занимает 20 минут и вскоре я уже чувствую как катер медленно подходит и стукается о причал -- Подъем, берем мешки, я по-прежнему тащу здоровенный рюкзак Пэта, щедрость так до самого конца? -- И даже так четверть мили по грунтовке дается нам с болью, огибаем утес, и оба! вот она платформа большого подъемника готовая легко опустить нас на тысячу футов к чистеньким домикам и лужайкам и к тысячам кранов и кабелей подсоединяющих Плотину Электростанции, Дамбу Дьябло, Дьявольскую Дамбу -- дьявольски скучнейшее место для жизни в целом мире, всего одна лавчонка да и в той нет пива -- Люди поливают свои тюремные лужайки, дети с собаками, Среднепромышленная Америка посреди рабочего дня -- Маленькая застенчивая девчушка держится за материно платье, мужики разговаривают, все это на платформе, и вскоре она начинает со скрежетом опускаться и медленно мы нисходим в долину земную -- Я все еще считаю: "Одну милю в час в сторону Мехико на его Плато Высокогорной Долины в четырех тысячах миль отсюда" -- щелк пальцами, кому какое дело? -- Вверх ползет большой противовес из цельного куска железа удерживающий нас в равновесии ненадежного спуска, величественные тонна за тонной черной массы, Пэт показывает мне его (с комментариями) (он собирается стать инженером) -- У Пэта легкий дефект речи, слегка заикается в возбуждении и кипении, давится словами, иногда, и губа у него слегка отвисает, но ум у него острый -- к тому же в нем есть мужское достоинство -- Я знаю что по радио все лето он иногда очень смешно хохмил, все эти его "опа-ля" с восторгами, но по тому радио не было ничего безумнее серьезного евангелиста студента-иезуита Неда Гауди который, когда его навестила компания наших скалолазов и пожарников, завопил и захихикал как полоумный, дичее я ничего не слыхал, севшим голосом, а все оттого что так внезапно пришлось заговоарить с нежданными гостями -- Что же касается меня, то единственной моей пластинкой по радио было "Лагерю Хозомин от сорок второго," прекрасное стихотворение каждый день, поговорить со Стариной Скотти, ни о чем, да несколько кратких фраз с Пэтом да несколько очарованных разговоров с Гауди да в самом начале несколько словесных уступок по части того что я готовлю, как я себя чувствую, и почему -- Это Пэт смешил меня чаще всего -- На пожаре, все время говорили про какого-то "Джона Троттера", и Пэт придумал два таких объявления: "Шмат Джона Трата сбросят со следующего самолета вместе с грузом. Джон Твист не вместился в груз первого самолета," в действительности он так и сказал -- мозги совершенно набекрень -
Внизу у подъемника ни следа нашего грузовичка, сидим и ждем и пьем воду и разговариваем с маленьким мальчиком у которого большая красивая овчарка колли-лэсси посреди этого изумительного дня -
Наконец грузовичок показывается, за рулем старый Чарли, служащий в Марблмаунте, 60 лет, живет там же в маленьком трейлере, сам готовит, улыбается, печатает, замеряет бревна -- читает у себя в койке -- сын у него в Германии -- моет за всеми посуду в большой кухне -- Очки -- седые волосы -как-то на выходные когда я спустился за куревом он как раз ушел в леса со счетчиком Гейгера и удочкой -- "Чарли," говорю я, "готов поспорить что в засушливых горах Чихуахуа много урана"
"Где это?"
"Южнее Нью-Мексико и Техаса, парень -- ты что ни разу не смотрел Сокровища Сьерра-Мадре это кино про старого дуралея-старателя который обставил всех парней и нашел золото, целого золотого горного козла и они встретились с ним в ночлежке на Скид-Роу он такой в пи-джаме, старый Уолтер Хьюстон?"
Но я слишком не болтаю видя что Чарли немного неловко и насколько я знаю они не понимают ни слова из моей речи с ее франко-канадскими и нью-йоркскими и бостонскими и бродяжьими смыслами перемешанными вместе и даже с поминально-финнеганными -- Они ненадолго останавливаются поболтать с лесничим, я лежу на лавке как вдруг вижу как детишки врубаются в лошадей сидя на заборе под деревом, я подхожу -- Что за прекрасный миг в Скучногородишке Дьябло!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57