Убивай! -- Плюй на все! -- Вот вам Подлинный Лик Пустоты -- точно то что эта пустая вселенная приберегла для нас, Пробел -- Пробел Пробел Пробел!
Когда я ухожу меня удивляет что, вместо того чтобы отнестись ко мне с презрением за то что я целый час наблюдал как она тут потела, она на самом деле сочувственно отсчитывает мне сдачу, с маленьким загнанным взглядиком нежных голубых глаз -- Я воображаю себя в ее комнатке сегодня вечером слушающим сначала ее список законных жалоб на жизнь.
Но мой автобус отправляется -
71
Автобус вытягивается из Сиэттла и пускается на юг к Портленду по шух-шухной 99 -- Мне удобно на заднем сиденье с сигаретами и газетой а рядом со мной молодой студент по виду индонезиец явно неглупый который говорит что он с Филиппин и в конце (узнав что я говорю по-испански) признается что белые бабы говно -
"Las mujeres blancas son la mierda"
Я содрогаюсь слыша это, целые орды вторгшихся монголов захватят Западный мир с такими словами а имеют в виду они лишь бедную блондиночку в кафетерии которая старается как может -- Ей-Богу, если бы я был Султаном! Я бы этого не позволил! Я бы распорядился сделать что-то лучше! Но это всего лишь мечта! Чего ныть?
Мира бы не существовало если б у него не было силы освободить себя.
Соси! соси! соси титьку Небес!
Пес это Бог написанный наоборот. (4)
72
И я неистовствовал чисто среди скал и снега, на скалах сидеть а снег пить, скалы чтобы начинать ими лавины а снег чтобы кидаться снежками в мой дом -неистовствовал среди комаров и умирающих самцов муравьев, неистовствовал на мышь и убил ее, неистовствовал на сотнемильную циклораму заснеженных гор под голубым небом дня и звездным великолепием ночи -- Неистовствовал как дурак, когда следовало любить и раскаиваться -
Теперь я вернулся в это проклятое кино мира и вот теперь что мне с ним делать?
Сиди в дураке и будь дураком,
вот и всё -
Тени надвигаются, падает ночь, автобус ревет вдоль по дороге -- Люди спят, люди читают, люди курят -- шея шофера занемела и начеку -- Вскоре мы уже видим огоньки Портленда сплошные унылые утесы и воды и вскоре мимо начинают мелькать городские переулки и объезды -- И после зтого все тело Орегона, Долина Вилламетта -
На рассрете я беспокойный просыпаюсь и вижу Маунт-Шасту и старую Блэк-Бютт, горы меня больше уже не изумляют -- Я даже не выглядываю в окна -Слишком поздно, кому какое дело?
Потом долгое жаркое солнце Долины Сакраменто в ее воскресном полдне, и унылые городишки автобусных остановок где я только жую воздушную кукурузу сижу на корточках и жду -- Ба! -- Вскоре Валлехо, виды на бухту, начала чего-то нового на облачно-великолепном горизонте -- Сан-Франциско на своей Бухте!
Все равно Опустошение -
73
Мост вот что главное, приезд-в-Сан-Франциско по этому Мосту через Оклендскую Бухту, над водами которые слабо встрепаны океанскими судами Ориента и паромами, над водами которые как бы берут тебя на какой-то другой берег, так всегда бывало когда я жил в Беркли -- после ночи пьянства, или двух, в городе, бзынь, старая паромная переправа запуливала меня через воды обратно к тому другому берегу мира и удовлетворенности -- Мы бывало (Ирвин и я) обсуждали Пустоту пока переправлялись -- именно тогда видишь верхушки крыш Фриско возбуждаешься и начинаешь верить, большая груда зданий в центре. Летящий красный конь Стандард Ойла, высотные дома Монтгомери-Стрит Отель Сент-Фрэнсис, холмы, волшебный Телеграфный с его Сои-вершиной, волшебный Русский, волшебный Ноб и волшебный Миссионерский за ним с крестом всех скорбей который я давно видел в пурпурном закате вместе с Коди на железнодорожном мостике -Сан-Франциско, Норт-Бич, Чайнатаун, Маркет-Стрит, бары, Бэй-Ум, отель Белл, вино, переулки, пазыри, Третья Улица, поэты, живописцы, буддисты, бродяги, торчки, девчонки, миллионеры, генерал-майоры, все это баснословное кино Сан-Франциско которое смотришь из автобуса или поезда на Мосту когда въезжаешь в город, тянет за сердце как Нью-Йорк -
И все они там, мои друзья, где-то в тех игрушечных улочках, и когда они увидят меня ангел улыбнется -- Это не так уж плохо -- Опустошение не так уж плохо -
74
У-ух, совершенно другая сцена, Сан-Франциско всегда такой, всегда придает мужества твоим убеждениям -- "Этот город проследит чтоб у тебя получилось так как пожелаешь, с оговорками которые очевидны, в камне и памяти" -- Или такие -- таким образом -- это вот чувство "Ух О Переулок, раздобуду себе пузырь токайского и выпью по пути" -- единственный город который я знаю где можно открыто кирять на улице на ходу и никто не почешется -- все шарахаются от тебя как от ядовитого моряка О настоящий Джо МакКой только что с Лурлайна -- "есть кто-нибудь из мойщиков бутылок?" -- "Не-а, лишь старый облезлый палубный матрос, ходил на Гонконг и Сингапур и обратно наверно чаще чем хлестал винище на задворках Харрисона" -
Харрисон это та улица на которую приходит автобус, на швартовку, и мы выписываем каракули еще семь кварталов на север до Седьмой Улицы, где он сворачивает в уличную толчею воскресенья -- и вот вам все ваши Джо на улице.
Везде что-то происходит. Вот идет Длиннохвостый Чарли Джо из Лос-Анжелеса; чемодан, светлые волосы, спортивная рубашка, на запястье часы с толстенным браслетом, с ним Минни О'Пёрл, развеселая девчонка которая поет с бандой у Руи -- "Ну и?"
Вон негры-носильщика Компании Грейхаунд, Ирвин писал что они как Магометанские Ангелы если не ошибаюсь -- отсылают ценный груз в Психтаун и Лунтаун и Лунный-Свет в Колорадо бар где они сегодня вечером будут гудеть с девками посреди разворачивающихся автомобилей и Отэя Спенса по ящику -- вниз в негритянские жилые кварталы, куда мы забрели утром, с виски и вином и улякукали там с сестренками из Арканзаса которые видели как вешали их отца -Какое понятие могло у них сложиться об этой стране, этой Миссиссиппи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57