Возможно, он не считал свое обещание обязательным.
Свеча почти догорела, когда Сара ощутила на своей щеке дыхание ночи и услышала шорох. Обернувшись через плечо, она увидела его силуэт напротив двери.
— Габриель! Ты пришел!
— Я должен был прийти, раз обещал. Сара кивнула, чувствуя как ее охватывает ликование,
— Я пришел слишком поздно?
— Нет.
Она протянула руку, и он шагнул в комнату. Каково же было ее удивление, когда, подойдя к ней, Габриель вдруг упал на одно колено и поцеловал ее руку.
Словно дикий огонь вспыхнул в ней от прикосновения его губ.
Она почувствовала шелк упавших ей на руку черных волос, сухое тепло его губ. Заметила широкие плечи под складками черного плаща.
А потом он поднял голову, и она заглянула ему в глаза. Бездонные серые глаза, вместившие, казалось, всю ее целиком, глаза, наполненные безграничным страданием и печалью.
Он вдруг резко поднялся, как будто испугавшись, что она может узнать о нем больше, чем нужно, затем вынул из-под складок плаща книгу и протянул ей.
— Это тебе, — сказал он.
Томик стихов в изящном переплете, страницы с золотым обрезом.
Новая книга была так красива! Вместе с музыкальной шкатулкой это были две самые прекрасные и удивительные вещи, которые Сара когда-либо видела.
— Благодарю тебя! — Она застенчиво посмотрела на него, прижимая подарок к груди. — Ты почитаешь ее мне?
— Если пожелаешь.
Она протянула ему книгу, испытывая трепет, охвативший ее от прикосновения к его руке.
Сняв плащ, Габриель опустился на пол, прислонясь спиной к ее кровати. Открыв книгу, он начал читать. Это была поэма о неразделенной любви, полная жалоб и горьких упреков.
Голос его был глубоким, сладкозвучным, завораживающим. Он говорил о запретных желаниях, прекрасных дамах и влюбленных рыцарях, о любви потерянной и любви обретенной. В свете лампы профиль его казался чеканным, а над черными волосами возникло серебристое сияние.
Он перевернул страницу, и его голос наполнил комнату, обволакивая сознание Сары. Она была уже не беспомощным инвалидом, а королевой, живущей со своим двором в золотом замке; наядой, плывущей на спине заколдованного дельфина; эльфом, танцующим на лепестках благоухающих цветов.
Магия ощущалась в его голосе и в произносимых им стихах, в самом воздухе, наэлектризованном вокруг них.
Глядя на его профиль, Сара легко представляла отважного воина, скачущего в атаку, борца за справедливость, рыцаря в запыленных доспехах.
Она забылась и не помнила, как долго смотрит на него, но вдруг поняла, чю он перестал читать.
Краска бросилась ей в лицо, когда их взгляды встретились. Она чувствовала себя так, словно только что пробудилась ото сна, где все казалось таким реальным… Глядя в глаза Габриеля, она вдруг ясно поняла, что именно он и был воином и рыцарем или отверженным, ищущим справедливости.
Габриель смотрел на нее так, будто впервые видел. Ее глаза голубели, как небо, которого он не знал последние триста лет. Но глаза эти уже не были глазами того ребенка, к которому он так привык. На него устремился взгляд прелестной девушки, почти женщины. Ничего детского не осталось ни в ее лице, ни в формах тела. Губы были полными, естественного розового оттенка. Шея — высокой и изящной. Руки — такими мягкими и нежными, что его охватывал жар при мысли, как они могли бы обвиваться вокруг него и ласкать.
Она глубоко вздохнула, и он заметил, какой приятно круглой сделалась ее грудь.
Но больше всего его изумило то, что она смотрит на него как на мужчину.
Повинуясь импульсу, Габриель поднялся и бросил книгу ей на колени. Еще какой-то момент он неотрывно смотрел на нее, а потом, накинув плащ, ринулся к двери. Черная ткань окутала его, словно ночная мгла.
— Габриель?! — Она моргнула несколько раз, гадая, не приснилось ли ей все это, а затем взяла книгу, еще хранившую тепло его пальцев, и прижалась к ней щекой.
Нет, не приснилось. Он на самом деле был здесь.
Закрыв глаза, она молилась, чтобы он пришел к ней снова.
Габриель растворился в тумане ночи, радуясь ее холоду, отдаваясь порывам ветра, дувшего с реки.
Он читал Саре романтические баллады из старинной книги, и ей удалось проникнуть в его сердце, заглянуть в душу. Она должна была найти там бездонные пропасти и мрак чернее, чем в преисподней.
Почему она не испугалась?
Другие, встречаясь с ним взглядом, в страхе убегали, а если им не удавалось убежать достаточно быстро или далеко, умирали.
Почему же она не испугалась? И как он теперь сможет встретиться с ней?
Он чувствовал, как его охватывает гнев и вместе с ним жажда крови, настойчивое желание убить.
Он попытался заглушить в себе это… , но зов крови был слишком силен, и он не мог противиться ему.
Черным призраком рыскал он по окрестным пустынным улочкам, пока не нашел то, что искал — бездомного пьяницу, валявшегося в темном переулке среди отбросов.
Словно ангел смерти он опустился на него в своем черном плаще, накрывшем обоих наподобие могильного склепа.
Насытившись и чувствуя безграничное отвращение к самому себе, Габриель укрылся в давно заброшенном монастыре, бывшем его жилищем последние тринадцать лет. Внутри монастырь был темным и мрачным, и Габриель любил покидать его. У него были и другие пристанища — старинный замок в Саламанке, огромная роскошная квартира на одной из спокойных улочек Марселя и домик в горах Шотландии.
Замок, который был даже старше его, он любил особенно. После тщательной отделки снаружи и внутри замок заблистал на холме в своей первозданной славе.
Что касается монастыря, то Габриель находил забавным поселиться в месте, освященном присутствием сотен праведников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100