И вот я здесь. А теперь — блюдо дня!
Глава 16
Он называет себя Остин Лефлер и владеет цветочным бизнесом — магазином цветов, который расположен тоже на первом этаже, через стену от нашей студии. Никто не знает, как его по-настоящему зовут, но это уже никому и не интересно. Остину же нравится быть окутанным тайной.
Два года назад он купил цветочный бизнес у своей восьмидесятидвухлетней родственницы Бетти Энн и, также как я, перебрался жить на второй этаж — в квартиру над магазином. Когда бизнесом владела Бетти Энн, магазин назывался «Букеты от Бетти». Она была неплохой цветочницей, чего трудно было ожидать от почти слепой восьмидесятидвухлетней дамы, которая в день выкуривала по три пачки «Кэмела» вплоть до того самого дня, когда машина «скорой помощи» увезла ее после третьего, ставшего фатальным инфаркта.
Мы с Остином сдружились сразу, как только встретились. У него был ключ от нашей студии, а у меня — от его магазина. Он жил в Мэдисоне всего два года, но за это время успел неплохо тут освоиться и обзавестись обширными знакомствами. Он вошел в Историческое общество Мэдисона, в наш городской художественный совет и был членом бизнес-клуба, в котором состоял и мой отец.
Сейчас Остин суетился вокруг вазы с сиренью и поглядывал на меня так, как умел смотреть только он — мол, все с тобой ясно.
— У тебя есть что-нибудь поесть? — спросила я, стараясь не встречаться с ним глазами. — Сегодня у папы была запеченная лососина. Я жутко проголодалась.
Остин обворожительно улыбнулся.
— Думаю, что-нибудь найдется. Шоколад, скажем.
— Хорошо. Пошли к тебе. — Я направилась к выходу.
— Не так скоро, детка, — сказал Остин. — Сперва — главное блюдо, а потом десерт.
— Мне нечего тебе сказать, — запротестовала я. — Он клиент. И это все.
— Ты со всеми своими клиентами целуешься взасос? — спросил Остин, приподняв бровь. — Может, этим объясняется твой успех в бизнесе?
— Ты же знаешь, что бизнес мой сейчас не в лучшем виде, — сказала я. — В любом случае тебе известно и то, что в нашем городе любят делать из мухи слона, когда речь идет о слухах.
— Ты хочешь сказать, что вы с ним не целовались? — спросил Остин. — Я ничего не хочу по этому поводу говорить, но Мукки утверждает, что получила сведения из двух независимых источников. И, как тебе известно, в этом смысле на нее можно положиться.
— Если, конечно, она не плюхнулась плашмя в фонтан с «Маргаритой». Кому ты больше веришь: Мукки или мне?
Остин погрозил мне пальцем.
— Не отклоняйся от темы. Ты ведь не отрицаешь, что инцидент имел место?
— Да ну, это же было несерьезно! — воскликнула я, чувствуя, что краснею. — Мы сделали это назло Пейдж. К тому же инициатором оказалась не я. Я просто ему подыграла.
— Ты ему подыграла? — визгливо переспросил Остин и захихикал.
— Господи, ты знаешь, что я имею в виду! — сказала я. — Послушай, или корми меня шоколадом, или иди домой, а я спокойно лягу спать.
— С кем?
Я повернулась в сторону лестницы черного хода.
— Спокойной ночи.
— Сдаюсь, сдаюсь, — сказал Остин. Он встал и подтянул пояс халата.
— Красивая вещь, — сказала я. — Где ты его раздобыл?
— Это халат Бетти Энн. Антикварная вещь — сшит в сороковые, представляешь? К нему есть еще пижама, но она слегка жмет мне в груди? Да и нижняя часть не вполне отвечает потребностям джентльмена, если ты понимаешь, о чем я.
— Я никогда не видела, чтобы тетя Бетти одевалась во что-то отдаленно напоминающее этот халат, — сказала я. — На самом деле я не видела на ней ничего, что не было бы стопроцентной синтетикой.
— Возможно, ей его кто-то подарил, и он так и остался неиспользованным. Халат был совершенно новый, когда я его нашел.
— Когда он тебе надоест, отдай его мне, — сказала я, идя следом за Остином. Мы вышли на улицу и свернули влево. Дверь в цветочный магазин была приоткрыта.
— Ты хотя бы иногда запираешься?
— Я же был неподалеку. К тому же сегодня среда. Никому не придет в голову вламываться в цветочный магазин. И что оттуда можно унести? Горшок фиалок?
— Тебе надо быть более осторожным. Разве ты не слышал, что в прошлое воскресенье кто-то украл из скобяной лавки тачку и мешок с удобрениями?
— Детишки, — бросил Остин.
Я глубоко вдохнула, переступив порог его рабочей комнаты. Там густо пахло свежесрезанными цветами. Остин все переделал в этом помещении с тех пор, как тетя Бетти отправилась к праотцам. Розовые стены были перекрашены в светло-зеленый цвет, придававший помещению некий средиземноморский флер. Полки тут теперь были из нержавеющей стали, ведра тоже, а старый бетонный пол был раскрашен так, словно был выложен мозаикой — еще один элемент средиземноморской виллы. В стальных ведрах стояли дикие цветы и многолетники, выращенные местными садовниками. Особенно нежные цветы, такие как розы, привезенные из других мест, хранились в специальных холодильных помещениях. Ни гладиолусов, ни гвоздик видно не было.
Остин открыл холодильник, вошел туда и через мгновение появился с белой картонной коробкой. Я почувствовала, как у меня слюнки потекли, когда я увидела логотип «Каренс Бейкери».
— Дай мне, — сказала я, потянувшись к коробке, но Остин поднял ее у меня над головой и быстро пошел к лестнице, ведущей в его квартиру.
— Не так быстро, — сказал он. — Вначале немного вина, потом немного поболтаем, потом, возможно, если блюдо слишком калорийное, я разделю его с тобой.
— Просто скажи мне, что в коробке, — спросила я. — Шоколадные бисквиты? Суфле? Батончики?
— Шоколадные тянучки, — сказал он. — Ну что, слюнки потекли?
Я застонала. Карен Калпеппер открыла свою кондитерскую три года назад, и все ее десерты были моей слабостью, но ее шоколадные тянучки, которые она делала лишь изредка, всегда были моими любимыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129