– Мама Фолкнер! – воскликнула она, увидев в дверях худощавую, тщательно ухоженную женщину, мать Гарри.
Это был последний человек, которого Кэролайн ожидала увидеть, и один из первых в списке людей, которых она не хотела бы видеть до второго пришествия, а то и дольше.
– Ну, – бодро сказала Мейда Фолкнер, – ты не собираешься пригласить меня войти, Кэролайн?
– Конечно, простите меня. Входите, пожалуйста.
В присутствии матери Гарри Кэролайн всегда ощущала беспокойство, непонятный страх сделать что-то не так, сказать какую-нибудь глупость. И вовсе не потому, что свекровь проявляла по отношению к Кэролайн что-нибудь, кроме доброты и великодушия, хотя Кэролайн абсолютно точно знала, что Мейда не хотела брака ее сына с Кэролайн Вильямс.
– Вы не присядете? – Глядя на безупречный, в пастельных тонах, твидовый костюм Мейды Фолкнер, Кэролайн слишком сознавала, что сама она одета в голубые джинсы и спортивный свитер из Урбаны. – Я как раз собиралась сделать небольшой перерыв в занятиях и выпить чаю. Хотите чаю?
– Спасибо, Кэролайн, это было бы очень мило.
К удивлению Кэролайн, Мейда проследовала за ней на кухню. По счастливой случайности Кэролайн утром сделала там легкую уборку. Она поставила чайник на огонь и достала керамический заварной чайник и кружки. Не особенно шикарные, но у Кэролайн не было времени чистить серебряные чайные сервизы. Ее сервиз был тщательно завернут в ткань и хранился на чердаке.
– Вы, кажется, пьете без сахара и без сливок, правда? – спросила Кэролайн, чтобы хоть что-то сказать.
Одной из причин ее смущения было то, что она не очень понимала, как называть бывшую свекровь. Конечно, «мама Фолкнер» больше не годится. Миссис Фолкнер? Это звучит так, будто они только что познакомились. Мейда? Кэролайн посмотрела на безупречно ухоженную, неуязвимую женщину, которая когда-то так усложняла ей жизнь. Зовет ли ее хоть кто-нибудь Мейдой? Кэролайн печально подумала о настойчивых просьбах Дэниела Фрателли не называть его «профессор». Ее жизнь так запуталась, что она, похоже, уже не знает, кого как называть.
– Нет, дорогая моя, и не беспокойся насчет нарезания лимонов, – оживленно сказала Мейда Фолкнер. – Чашка хорошего, горячего чая – это все, что нужно.
К счастью, Кэролайн стояла спиной к своей гостье, так что ей удалось скрыть свое удивление. Та самая Мейда Фолкнер без возражений пьет чай из простой кружки? И не требует «споуд» или «веджвуд»? Ну и дела. Кэролайн приготовила чай и села к кухонному столу.
– Тесса говорит, что вы пишете ей в школу.
Чтобы избежать затруднений, как называть свою гостью, Кэролайн решила просто опускать имя.
– Да, я посылаю ей время от времени короткие записки.
Короткие записки с приложением одного или двух чеков на пятьдесят долларов. Кэролайн когда-то хотела попросить свою бывшую свекровь перестать портить внучку тем же способом, каким она испортила своего сына, то есть давать Тессе деньги с непредсказуемыми промежутками. Регулярная поддержка, возможно, не была бы так плоха, но эти внезапные подарки, безрассудно посылаемые тогда, когда этого хотелось Мейде, всю жизнь только злили Гарри и делали его зависимым. И теперь Кэролайн видела, что то же самое происходит с Тессой.
– Я уверена, что она это ценит, – сказала Кэролайн, – но Тесса должна привыкать работать, чтобы иметь то, что она хочет, или обходиться без этого. Я знаю, вы хотите только хорошего, но…
Мейда Фолкнер подняла руку:
– Не суетись, Кэролайн. Пусть средний класс беспокоится о том, откуда берутся деньги. Я не посылаю Тессе много. Мне ведь еще приходится обеспечивать Гарри.
«Неужели, – подумала Кэролайн, – Мейда не понимает, что здоровый пятидесятилетний мужчина с высшим образованием должен заботиться о себе сам, а не полагаться целиком на мать? Нет, она не позволит Тессе или Бену зависеть от их бабушки».
– Может быть, вам стоило бы разрешить Гарри самому себя обеспечивать? – спокойно сказала Кэролайн, приготовившись выслушать в ответ пространные рассуждения Мейды о том, какое у Кэролайн ужасное провинциальное отношение к деньгам.
К ее удивлению, Мейда сказала доверительно:
– Я бы и рада. Но эта Торкельсон пускает деньги на ветер, поэтому мне приходится поддерживать Гарри. Я не могу допустить, чтобы он голодал. – Она внимательно посмотрела в кружку, как будто надеясь прочесть там какую-то тайну. – Поэтому, Кэролайн, я к тебе и пришла.
Кэролайн показалось, что она неправильно поняла. Какое она имеет отношение к привычкам Гарри тратить деньги? Ей не удалось изменить Гарри, когда они были женаты; почему же его мать считает, что теперь Кэролайн может повлиять на бывшего мужа?
– Не смотри на меня с таким изумлением, Кэролайн. Я хочу очень простой вещи. Я приехала, чтобы попросить тебя сделать небольшое дополнение в ваше финансовое соглашение с Гарри. Он уверяет меня, что если бы ты… – Она поискала слово: – умерила свои требования, он мог бы на эти деньги успешно начать новый бизнес.
– Что конкретно Гарри сказал вам о нашем финансовом соглашении, Мейда?
Голос Кэролайн был спокоен, но она нервно сжала пальцы.
– Только то, что поскольку ты именно сейчас настаиваешь на посещении юридической школы, – губы Мейды Фолкнер искривились, произнося эти слова, – он, по-видимому, не может одновременно платить алименты и еще платить за учебу детей. Если бы ты сейчас работала полный день и отложила на некоторое время свое образование, Гарри, как он уверяет меня, был бы просто счастлив это образование финансировать. Ты даже могла бы перевестись в Университет и. тебе не пришлось бы учиться в этой грязной школе – «Уранус», «Ураниум»…
– «Урбана», Мейда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117