— А слышать подобное слово из уст постороннего человека — это и вовсе оскорбительно. И я не намерена терпеть подобное.— О'кей, будем считать, что я стер из своей памяти это самое слово. Более вы его от меня никогда не услышите, — пообещал он и тотчас же поправился, — исключая, разумеется, случай, когда я буду обращаться к настоящему ребенку.У него было при этом такое милое выражение лица, что сердиться на Маканну у Фриско не хватило духу. Может быть, — хотя она далеко не была уверена — может быть, в том случае если каждый из них пойдет на уступки, освоит науку компромисса — может быть, в этом случае им и удастся сделать приемлемым этот странный, отчасти деловой, отчасти личностный союз.Хотя сама Фриско весьма в этом сомневалась. На ее взгляд, за то время, когда Маканна сделал одну крошечную уступку, ей самой пришлось пойти на серьезный компромисс, долженствующий изменить всю ее жизнь.Едва ли при таком подходе удастся добиться справедливого равновесия.— Однако я намерен и впредь называть вас Фриско Бэй, — сказал Лукас несколькими минутами позднее. — И можете даже не повторять угрозы, сводимые к нанесению физического ущерба. Это вам не поможет совершенно.Фриско не могла видеть его лица, потому что впереди него шла к машине, однако могла сказать безошибочно, что над ней потешаются.— А пошли бы вы… — и она сжала зубы от полноты нахлынувших чувств.— Спокойно, спокойно… — оборвал он ее и рассмеялся вслух. — Негоже таким вот образом разговаривать с будущим супругом.Супруг, тоже мне. Тьфу! Потребовалось собрать всю выдержку, чтобы созревший этот звук не выплеснулся наружу.— Вы еще не мой муж, — парировала она, сделав особенное ударение на последнем слове и предупреждающе вскинув голову. — Но если вы и далее намерены измываться надо мной, то рискуете не дожить до того дня, когда сделаетесь хоть чьим-нибудь мужем.— Убьете? — поинтересовался Маканна и, приподняв вопросительно бровь, открыл пассажирскую дверцу и гостеприимно распахнул ее.— Значит, кое-что вы уже поняли, хотя и не сделали из этого надлежащих выводов, — укоризненно произнесла она. Покуда Фриско проговаривала эти слова, сама себе она казалась такой маленькой, беспомощной, такой уязвимой. И тем не менее ее несло, она не могла остановиться. Получалось как-то так, что его присутствие вытягивало из нее все самое отвратительное. — Вот посмотрите, вы постоянно издеваетесь надо мной. И, конечно же, это меня изрядно бесит.— Может, сядете в машину? — серьезнейшим тоном осведомился он. — Иначе возле нас соберутся зеваки.Подавленная собственной грубостью и пристыженная его словами, Фриско стремительно огляделась по сторонам. Рядом не было ни единой души. Вздохнув, она плюхнулась на отделанное бархатом переднее сиденье и уставилась прямо перед собой. Она не повернула голову, даже когда Лукас опустился рядом.— Извините, если я сказал что неприятное.От его слов она вмиг растаяла. Был ли виной тому его мягкий успокоительный тон, или же поразил сам факт, что Маканна в кои-то веки решился на извинение, — Фриско не могла сейчас определить. Впрочем, она не расположена была забираться в такие тонкие материи.— Если уж на то пошло, с той самой минуты, как только вы перешагнули порог кабинета моего отца, вы только и делали, что говорили мне гадости, — вполне откровенно, хотя без чрезмерной резкости в голосе, сказала она. — Более того: едва увидев меня, вы как одержимый, с упорством, достойным лучшего применения, почему-то принялись всячески унижать меня.— Ничего подобного, — ответ Маканны последовал незамедлительно и отличался явно выраженной резкостью. — Мне даже в голову не приходило, что вас можно унизить. — Он несколько загадочно улыбнулся. — Честное слово, я никогда не смеялся над вами, никогда — в уничижительном смысле этого слова. Если я и юморил, то лишь для того, чтобы рассмешить вас. — Он недоуменно пожал плечами и повернул ключ зажигания. Тотчас же заработал мотор. — Надеюсь, что это мне рано или поздно удастся.Последняя фраза поразила Фриско. О чем это он? Сидя рядом с Маканной, она задумчиво глядела перед собой, пытаясь постигнуть смысл сказанного. Может, он имел в виду, что рано или поздно между ними установятся нормальные отношения, ведь невозможно бесконечно пикироваться? Надеется, что, сделавшись любовниками, они станут и друзьями?Возможно ли вообще подобное?Пока они ехали к дому ее родителей, вопрос этот не давал Фриско покоя. Однозначного ответа, равно как и уверенности, у нее не было. Со всех сторон сомнения. И дело даже не в том, что она не верила в намерения Маканны создать прочную, хорошую семью. В гораздо большей степени она сомневалась в себе. Способна ли она будет после всего, что на нее обрушилось — растрата отца, чудовищное предложение, сделанное Маканной, — способна ли она отрешиться и попытаться что-то построить с Лукасом Маканной?— Вот мы и приехали.Мягкий голос Маканны вывел ее из задумчивости. Фриско оказалась вновь в привычном своем мире.— Да, — подтвердила она и вздохнула, даже и не пытаясь, чтобы этот вздох остался для Лукаса незамеченным. В конце-то концов, он сам все затеял.— Вы могли бы сделать вид, что я вам небезразличен? — Его тон нисколько при этом не изменился. Слова прозвучали спокойно и на удивление мягко. — Ради вашей матери, а?Что ж, Маканна мог позволить себе такую роскошь: быть спокойным и мягким. Фриско понимала, что она у него в кулаке. Чего уж тут заблуждаться.— Я сделаю все, что только окажется в моих силах, — пообещала она и распахнула дверцу. — Ведь, насколько я понимаю, выбора у меня нет?Выйдя из машины, Маканна поверх крыши взглянул на Фриско.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90