Я был для него пробным камнем. Сейчас по крайней мере ничего не надо делать… Вот вернемся в Нью-Йорк, и они поженятся, а что будет потом? Господи, Вера! — Сент засунул в карманы шорт сжатые в кулаки руки и с ненавистью посмотрел туда, где на высоких, отливающих нефтью волнах покачивалась «Десперадо». — Он считает, что я должен оплодотворить ее, как жеребец кобылу. Это какое-то сумасшествие.
— Это больше, чем сумасшествие, — ответила Вера. — Это чистейшей воды безумие, это возмутительно и в то же время смешно. А что он имел в виду, говоря о судьбах других людей?
— Не знаю.
— Мне это совсем не нравится. Он как будто угрожает тебе или, может… кому-то еще.
Они дошли до сгоревшего ресторана. Их ноги ступали по горячему песку, поднимая в воздух пыль и пепел.
— У меня какое-то нехорошее чувство в отношении него, — начал медленно Сент. — Он напоминает мне огромного паука с восемью глазами, который спрятался в темноте и поджидает очередную жертву. А когда я думаю о Флетчер…
Сент повернул обратно к деревне. Его босые ноги, казалось, не чувствовали обжигающего действия песка.
— Я все время думаю о Флетчер. — Сент перевел дыхание. — Я бы мог послать Даймонда ко всем чертям, сказать ему, что ничего подобного никогда не сделаю, но я боюсь его, Вера. Боюсь не за себя, а за Джи Би. Иногда думаю:
«Господи, он же мой отец, и я стольким ему обязан!» Даймонд все для меня сделал. Я уважаю его талант, его ум, и иногда мне бывает его жалко. Просто не знаю, что делать.
Послушай, Вера… — Сент нетерпеливо провел рукой по лицу, как бы отгоняя дурные мысли. — Ты знаешь, мне совсем не хочется быть его сыном.
Ноги Веры горели, кофта прилипла к спине, перед глазами плыли черные крути. Одним рывком девушка догнала Сента, схватила его за локоть и потащила в воду. Вода пенилась и кружилась вокруг лодыжек.
— А Даймонд абсолютно уверен, что ты его сын? — спросила она.
— Он говорит, что все проверил еще после того, как впервые поговорил с Арии. К тому же Виктор сам звонил Спринг.
— А что, если Спринг снова врет? Если это так, то все его разговоры о создании династии просто не имеют смысла.
— По словам Даймонда, только он может быть моим отцом, и я ему верю. Моя мать слов на ветер не бросает.
Она делает все только с большой выгодой для себя.
— Но, может, на этот раз у нее и была какая-то выгода. Возможно, был кто-то еще, о ком никто не знает, даже Даймонд.
— Неужели ты думаешь, что она мне скажет?
— Естественно, не скажет, если ты не спросишь, — разумно заметила Вера.
Тем же голосом, каким он произносил свою излюбленную фразу «есть желающие поиграть в теннис», Арни спросил:
— Это место свободно?
Арни сел, налил пива в запотевший стакан и выжал туда сок лимона.
— Я хочу поговорить с тобой, Сент, — сказал он. — Вера говорила… — Голос Арни звучал ужасно виновато. — Вера говорила, что ты не будешь возражать.
Сент издал звук, похожий на одобрение.
— Она правильно говорила, — сказал он, видя нерешительность Арни.
Арни вздохнул и понуро опустил плечи.
— Вчера вечером мы ездили в «Эскондиду». Знаешь это место?
Сент кивнул.
— Мне надо было уехать отсюда. Я не мог здесь, больше оставаться ни на минуту.
— Мне знакомо это чувство.
— Сомневаюсь, — ответил Арни. Его пальцы, сжимавшие стакан, побелели. Арни выглядел совсем растерянным. — Откуда ты можешь знать, что я чувствую?
— Прости. — Сент с трудом оторвался от мыслей о Даймонде, Спринг и Джи Би. — Я не хотел тебя обидеть.
— Я привык всегда во всем советоваться с тобой.
— Ты можешь это сделать и сейчас.
— Правда могу?
— Прекрати, Арни, конечно, можешь. Если тебя все еще беспокоит та ночь в Тахо, то напрасно.
— Просто не знаю, что и сказать.
— Ты что, перестал доверять мне? Тогда о чем разговор?
— Прости.
— Прощаю. Как говорится: доверяй, но проверяй. А сейчас шутки в сторону. Допивай пиво и выкладывай, что там у тебя.
Арни положил ладони тыльной стороной на стол и принялся внимательно рассматривать свои пальцы. Немного выждав, он решительно начал:
— Эту ночь мы с Верой провели в одной постели. Я надеялся, что Вера — та самая женщина, с которой я смогу понять, что такое любовь. Она красивая и очень мне нравится. Вот черт, я ведь люблю ее. Но у меня ничего не подучилось и не получится, если я не представлю…
— Что она — это кто-то другой?
— Да. Мне сейчас так плохо, Сент. Я чувствую себя предателем по отношению к ней, все вышло так отвратительно, так ужасно, что я сейчас чувствую себя еще хуже оттого, что она с таким пониманием отнеслась ко мне.
— Да, — согласился Сент. — Это она умеет.
— Я врал ей, врал себе. — Голос Арни срывался. — Вся моя жизнь — сплошная ложь, мне с каждым днем все труднее притворяться и разыгрывать из себя того, кем я не являюсь на самом деле.
— Значит, тебе нужно принять решение, не так ли?
— Тебе легко говорить, а я…
— Привет, парни!
Они разом повернули головы. Около их столика остановился Томас с торжественной улыбкой на лице.
— Посмотри, Санто. Иносенсио взял это напрокат в Пуэрто-Валларта. — Мальчик повертел под носом у Сента видеокассетой в красочной пластмассовой упаковке. Его лицо горело от возбуждения. — Это Майкл Джексон, триллер…
— Успокойся, — сказал Сент. — Можно подумать, что у тебя есть телевизор.
— И видеоприставка, — добавил Арни.
Томас вытащил стул и плюхнулся на него.
— Сент, сделай мне одолжение.
Он объяснил, какое одолжение должен сделать Сент, на таком быстром испанском языке, что Арни его речь показалась бессвязной. Фильм нужно показать в конце недели, в субботу, когда в кантине проводится дискотека. Томас был хорошо осведомлен о телевизионном оборудовании, размещенном в трейлерах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130