Катрин придвинулась чуть ближе к саксонке.– А вы, кажется, не очень обеспокоены, – констатировала она.– Он, бывает, орет и громче!– Что? – Это было нечто. – Вы узнаете его по крику?Может, она регулярно хлещет его плеткой у себя дома?Выкручивание пальцев – визг, удар плеткой по заду – рев.– А что вы делаете рядом с ним?Катрин почувствовала, что сегодня ее день.– Вы о чем?– Ну, вы молоды и красивы, он – ни то ни другое.– Он знает, как можно поправить дело.Красотка продолжала стоять не двигаясь, словно ее пригвоздили к месту.Удивительно, как мало может двигаться человек, если опасается, что малейшая перемена изменит или испортит его внешний вид.– Ага! – Катрин сделала большой глоток и задумалась. – Гуччи, Прада, Шанель?– И это тоже.На этот раз и саксонка отпила из своего бокала. Даже не изменив выражения лица.– Массажисты, спортивные автомобили, апартаменты во всех частях света?Куколка кивнула, пожав плечами. И это все между делом. Бог мой, что же еще?– Скачки, яхты, личный самолет?На лице девушки скользнуло подобие улыбки – столь незначительное, что могло быть расценено просто как движение губ. Но Катрин было дано понять, что рассуждения ее были очень провинциальными.– Что же еще? Кокаин?Красотка притворно закатила глазки, делая вид, что не понимает, о чем речь. Но вне всяких сомнений, и кокаин можно было смело включить в этот список.Катрин больше ничего не приходило в голову.– Что-то не материальное? – продолжала она, внезапно почувствовав, что другими категориями мыслить не может.Если упоминание личного самолета вызвало лишь пожимание плечами, и это в неполные двадцать лет, то о чем же еще могла идти речь? О какой-то секте? О чем-то эзотерическом? Ей вспомнилась Изабелла, и Катрин едва не засмеялась.– Да нет, конечно, материальное, – произнесла красотка, к разочарованию Катрин. – Это главное правило игры, я руководствуюсь, прежде всего, материальными ценностями. Все, что я не могу сама себе купить. То есть очень многое.Это Катрин могла себе представить.– Хорошо. И как же называется наркотик, который круче всего перечисленного?– Это главное!Красотка сделала второй глоток. Катрин наблюдала. Кажется, глоток дался девушке не очень легко. Может, она двигается так мало, потому что страдает каким-то заболеванием? Любое движение причиняет ей боль? Может, свиноподобный толстяк оплачивает ей дорогих врачей?– Я не понимаю!– Тогда посмотри на меня внимательнее. Как я выгляжу?– Как нарисованная!Сравнение сорвалось у Катрин с языка помимо воли, но это было именно то, что она думала.– У меня глаза Одри Хепберн, нос Николь Кидман, а рот Клаудии Шиффер.Катрин едва не свалилась со стула.– Что?– Грудь я сделала себе в семнадцать лет, потому что именно тогда познакомилась с Микки и он нашел, что я слишком плоская. А попку он попросил меня слегка изменить в прошлом году, сейчас мне двадцать три. Затем пришлось отсосать лишний жир с бедер, чтобы поправить форму ноги. Если между бедрами есть маленький просвет и они не трутся друг о друга при ходьбе, – ты понимаешь, о чем я, – это выглядит более сексуально, – красотка на секунду прервала свое повествование, давая Катрин время захлопнуть отвисшую было челюсть. – Да и с ребрами пришлось поработать, чуть не забыла, это было года два назад. Пришлось удлинить дугу нижнего ребра, это создает эффект более тонкой талии. И, – она прикоснулась пальцами к своим высоким скулам, – это стало подарком ко дню Святого Николауса.Катрин потеряла дар речи. Она лишь пристально смотрела на свою собеседницу.– Но почему? – наконец выдавила она. – Это все серьезно, что ты только что сказала? Тебе двадцать три? Столько же, сколько и мне?Красотка лишь слегка пожала плечами:– Ну что ж, значит, и у тебя еще есть время, ты не находишь? Могу дать пару адресов, уверяю тебя, еще совсем не поздно. Хорошим хирургам это будет несложно. Но в первую очередь тебе следует заняться своими зубами. Я об этом подумала еще во время нашего первого разговора. Прекрасно отбеленные и довольно широкие зубы очень популярны в Америке. Здесь ты можешь или…– Но я совсем не хочу в Америку!– Да там все совершенно нормально, не бойся!– Я не боюсь. Просто не желаю щеголять по улице с носом, как у Николь Кидман и как у всех! Тогда все будут выглядеть одинаково!– Однако это и есть сегодняшний идеал красоты!– А если завтра им станет Вуди Аллен?– Кто?– А, да не важно. Но если все будут выглядеть одинаково, это же будет сборище роботов, клонов! Не будет ни одного выделяющегося, необычного лица. – Саксонка легонько махнула рукой:– Но уж об общем макияже ты не можешь не задуматься. О бровях, о губах. Это уж ни в коем случае не последнее дело. Заодно удлинить ногти и волосы, этим надо заняться срочно. И недорого…Это замечание показалось Катрин не лишенным смысла. Такие простые вещи можно было позволить себе и без кошелька какого-нибудь Микки. На это женщина должна заработать себе сама! Ей вспомнился Руди. Бенита ведь сказала, что со всем не он, а его жена зарабатывает огромные деньги? Надо будет непременно разузнать, в какой сфере она трудится.– Лили!Голос, прозвучавший позади Катрин, был настолько зычный, что она невольно обернулась. Это оказался Микки. Итак, красотку зовут Лили.Микки пробирался между посетителями к ним.– Все еще болит? – спросила Катрин с наигранным сочувствием.Ей так удалась театральная интонация, что Микки лишь бросил в ответ ядовитый взгляд:– Нисколечко!Палец, впрочем, был обмотан белой льняной салфеткой, с которой время от времени падали капельки воды.– Ну, вино уже здесь? – подоспел Жан.Широко улыбаясь, он сделал жест официанту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83