Поль снова посмотрел на восток. Над вершинами Восточных гор была
видна тонкая полоска пульсирующего света. Это приближалась Масса.
Поль перевел взгляд на одну из угловых башен. На ней толпились жители
замка, которые, как и он, собрались для того, чтобы посмотреть прохождение
Салькаровой Массы. Выложенная плитками крыша башни образовывала стену в
три четверти роста, прочерченную прорезями вполовину этой высоты. Это
позволяло лучникам во время обороны замка, с колена выпускать стрелы и
затем скрываться за стеной. Позднее, за два столетия мирной жизни,
последовавшей за вторжением джарредов в поместье Каркан, камень искрошился
и были возведены деревянные поручни, перекрывавшие наиболее открытые
пролеты. Теперь у этих поручней собрались дети, а самые маленькие пытались
разглядеть хоть что-нибудь через щели между досками. Взрослые стояли
немного подальше, собираясь группами, чтобы поговорить и понаблюдать.
Поль стоял на центральной башне Сачкайнд. Она возвышалась на целых
семнадцать футов над угловыми башнями. И это уже стало традицией, когда на
центральной башне собирались члены правящей семьи и приглашенные ею гости,
чтобы наблюдать за прохождением Массы с самой высокой точки. В эту ночь
Поль не был один на башне. Рядом с ним стояли Иллад Рахман, капитан охраны
отца, и его друг Джесси Вантроп.
Послышались шаги. Поль повернулся и увидел, как в дверь просунулась
голова его сестры.
- Как мама? - спросил он.
- Спит. Врач дал ей успокоительное.
Кристина преодолела последние несколько ступеней и встала рядом с
братом. На востоке в небе вспыхивали молнии. Какое-то время они молча
наблюдали за ними.
- Врач считает, что мамино заболевание носит психический характер.
- Ну почему она так легко сдается? - закричал Поль. В своем голосе он
почувствовал напряжение. А не заставляли ли они сами себя бодриться
сейчас?
- Она не сдается, - возразила Кристина.
- Сдается! Она думает, что отец... мертв.
Наступила тишина. Впервые оба допустили мысль о том, что это могло
случиться.
Поль отвернулся к горам. Теперь шторм был почти над их головами, и
самые высокие вершины освещались вспышками молний, которые беспрестанно
разрывали небо. Он мог разглядеть их зазубренные вершины и угадывал
глубокие скальные расселины между ними. Тогда здесь разбились все четыре
летательные машины.
- Почему ему надо было уехать, Поль? У него же было столько
добровольцев среди его офицеров.
- Ты знаешь, почему он уехал.
- Да, я думаю, что да... И все равно это было... глупо.
Поль видел, что Кристина вот-вот расплачется. Эти последние несколько
месяцев совершенно истощили ее. С самого начала она не была толстушкой, но
сейчас она совсем осунулась, постоянно беспокоясь о здоровье матери и
безопасности отца. Щеки ввалились, выступили скулы, а черные волосы,
крепко стянутые на затылке в хвост, еще сильнее подчеркивали худобу.
- Ш-ш-ш, не говори так, - мягко сказал Поль и обнял сестру.
Она начала плакать.
Кристина была права, отец совершил глупость. Было бы гораздо
разумнее, если бы отец остался в замке и отсюда под защитой его толстых
стен руководил бы действиями. Он был слишком важным лицом, для того чтобы
выступать в таких походах простой пешкой. И все же отец всегда
придерживался принципа: быть в самой гуще событий со своими людьми. Три
месяца назад разведывательная группа отца отправилась на запад к
неизведанным землям, находившимся под контролем лорда Тайдена. Они были
уже второй такой группой, которая должна была разведать, сколь сильна
армия Тайдена и в чем ее слабость. Первая группа тоже не вернулась.
- Им следовало убить его, - сказала Кристина.
- Убить кого?
- Белшейна. - Она пристально смотрела на брата. - ИЗГНАНИЕ. Что за
наказание было это? Понимал ли дедушка, что он делает?
- Белшейн был больным человеком.
- Врач когда-нибудь испытывает жалость к раковой клетке?
- Они сделали ему два укола троноцирамида, прежде чем препроводить
его к границе поместья Каркан. Это гарантировало его бесплодие. Откуда им
было знать, что он найдет противоядие и отца Тайдена? Никто не подозревал
о существовании ни противоядия, ни отца.
- Никто и не подозревал, - повторила сестра. - Разве ты не понимаешь?
Это же была рискованная затея.
- Это было так давно, Кристина. О чем сейчас спорить?
Сестра отвела взгляд, как ребенок, которому только что выговорили.
- Не о чем, я так понимаю.
Поль снова повернулся в сторону гор. Шторм был точно над ними.
Скреула вскипала, перекатывалась, ее одновременно то засасывало, то
выталкивало наружу. Из ее глубины исходил свет. Зубцы молний разрывались
по периметру шторма, но за вспышками не следовали раскаты грома. Ни
единого звука не было слышно при продвижении Массы, когда она,
перекатываясь, удлиняясь, пересекала верхние слои атмосферы. Полю всегда
казалось это странным, что такое дикое безудержное возмущение природы
могло происходить столь беззвучно. Неожиданно протуберанец скреулы дугой
взметнулся в небо. Слишком далеко от эпицентра шторма, чтобы его можно
было засосать обратно, и он рассыпался над вершинами гор.
Поль отвел глаза от шторма и посмотрел на горы. В памяти возникло
старое, морщинистое лицо его наставницы.
"Что тебя волнует сегодня, Поль?"
Поль провел так много лет своего детства с бенерит, что даже после ее
смерти она оставалась его душевным поверенным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102