Он отчеканил, что не Сид, пора бы мне это запомнить, и будет заходить ко мне, когда ему заблагорассудится, и дьявол меня забери, он больше не пойдет у меня на поводу, он будет спать со мной, нравится мне это или нет! После ужина мне не удастся увильнуть от своих обязанностей! И вышел.
Ну, вот! Я так и знала! Его терпения надолго не хватило!
И принялась не очень тихо весело напевать и дальше смываться.
Выбирать во что мне одеваться не понадобилось, выбранное Фрэнком дожидалось меня. Я это быстро натянула на себя и сбежала вниз. Когда я вошла в зал, Ларри с Денни огласили старинные своды восторженными воплями диких медведей и сказали, что мы с Фрэнком парочка хоть куда. Фрэнк ничего не сказал, он неопределенно взглянул на меня и больше уделял внимание мальчишкам. Из-за этого наш ужин чрезмерно затянулся. Сорванцы не хотели отстать от него и все спрашивали и спрашивали разные свои глупости, а он им обстоятельно отвечал, пока у меня не кончилось терпение и я не придумала сказать, что не была в их комнатах и хочу посмотреть, удобно ли им там.
Они повели меня смотреть. Комнаты оказались большими и соседними в противоположном, от наших с Фрэнком апартаментов, крыле. Они мне понравились. Ларри уговаривал сыграть с ним в карты. Я его поцеловала, пообещав, что завтра – честное слово, а сейчас мне некогда, спокойной ночи.
Но, когда я примчалась и, переведя дух, со степенным достоинством вошла, Фрэнка в моей комнате не было. Подавив разочарование, я разделась, легла и ждала два часа, пока не поняла, что он не придет. Он мне это сказал, чтобы показать, что я ему не нужна, он уже не хочет и может обойтись без меня.
Я еще целый час лежала, сосредоточенно глядя в потолок. Я себя этот тоскливый час непрерывно жалела, но обошлось без слез – внутри горело от жгучей обиды и все высохло. Потом вспомнила про Ричарда: что и ему, наверное, сейчас тоже невыносимо. Мне необходимо с ним поговорить, если я все равно вынуждена страдать.
У него вначале никто трубку не брал, я испугалась, что вообще не возьмут, но тут гудки прервались:
– Ричард! – радостно вскричала я.
– Миссис Киган, я получил вашу записку!
– Это не я ее написала! Это Фрэнк написал! Он меня на свой остров заманил, а сам написал, чтобы ты меня не искал! Он мне сказал, что я из-за гангстеров должна там оставаться, пока он с ними не разберется. Он это выдумал, чтобы развестись без помех и жениться на мне, а сам меня нисколько не любит! Я для него жалкое чучело!
– Кэтти, где ты?!
– Он не должен был жениться, если чучело не любит!
– Дорогая, откуда ты звонишь?!
– Ты приехать хочешь?
– Конечно, как можно скорее!
– Нет, не надо, он меня не отпустит, хоть и не любит. У него это дело принципа: один раз я от него с Сидом убежала, а теперь он не позволит. Я его знаю. Он пригрозил, что если я попытаюсь, для меня это плохо кончится, а тебя он свободно может убить, чистый зверь теперь, думает, я его законная добыча.
– Этот сукин сын плохо с тобой обращается?!
– Хуже некуда! Он меня совсем не любит! Но поправить уже ничего нельзя! Мне очень жаль, что так получилось. Прощай, Ричард! Передавай привет Аннабел. Я завтра ответ ей напишу. Спасибо, что трубку не бросил. Я тебе еще как-нибудь позвоню. Ты меня не разыскивай, а то мне здесь не с кем поговорить. Сейчас уже не так тяжело. Я, вот думаю, по парку пойду погуляю и спать буду. Назло ему спокойно засну и ни разу о нем не вспомню! Я тебе завтра позвоню в это же время, не вздумай засыпать, пока не позвоню! До свидания!
– До свидания, дорогая! Я люблю тебя!
Я вздохнула и положила трубку. Вот так всегда! Хорошие люди любят, несмотря на разные происки и превратности, а плохие… плохие спокойно дрыхнут, наверное.
Мимо его комнат я прошагала, не останавливаясь, гордой поступью, и долго гуляла по парку, пока тучи луну не закрыли, тогда вдруг всякая жуткая чертовщина замерещилась, которая гналась за мной по пятам до комнаты Ларри.
Во сне он был очень похож на своего отца. Я забралась в кресло, и сидела там, глядя на своего любимого голубчика, пока не заснула.
Если бы я не спала как убитая, я бы почувствовала, как Фрэнк взял меня на руки и понес в свою комнату, а так я лишь утром почувствовала, что мне жарко и хочется отодвинуться, а чьи-то руки не позволяют мне это сделать.
Но ничего спросить у Фрэнка не успела, нимало не медля, он приступил к выполнению своих супружеских обязанностей.
Когда я открыла глаза, после сморившего меня еще одного глубокого сна, мне показалось, что мне это приснилось. В комнате никого не было, одна я с разбитым сердцем.
Только я его неумело склеила, как вдруг заметила, что это не моя спальня. Сердце выскользнуло и опять разбилось. Выходило, что мне не приснилось, он меня по-прежнему не любит. Надо как можно скорее выбираться из этой ловушки.
Я благополучно перебралась в свою комнату и успела привести себя в порядок.
Когда вошел Фрэнк, я стояла у открытого окна и не знаю почему у меня это вырвалось. Возможно, из-за слишком невозмутимого выражения его лица.
– Я вчера Ричарду звонила, он меня еще любит!
Фрэнк остановился, словно наткнулся на преграду и лицо его будто закаменело.
– Я ему и сегодня позвоню!
– Вряд ли, – проговорил Фрэнк. Он подошел к телефону и выбросил его вмести с красной розой (она у него за спиной была) за окно.
Розу я подобрала и поставила в воду. За завтраком Фрэнка не было. Весь день мы провели без него – в подвале кладку расшатывали. Дело оказалось трудное, не одного дня, но чрезвычайно увлекательное. Каждый получил собственный замурованный участок и спешил раньше других обнародовать свои сенсационные находки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47