— Разве у нас есть совместные дела?
— Есть одно неоконченное дельце… — Дункан привлек ее к себе и поцеловал.
С тихим стоном Алекс позволила губам приоткрыться. Она так изголодалась по ласкам. И когда впервые увидела его, подсознательно ожидала их. Его взгляд, пытавшийся проникнуть ей под юбку, каждый раз обжигал ее. Каждый миг, что они проводили вместе, в обществе друг друга и в то же время разделенные жесткими правилами поведения, напоминал крохотный кусочек любовной игры, что предшествует настоящей близости и неумолимо, сладостно к ней приближает. С одинаковым пылом они участвовали в этой игре, дразня друг друга обжигающими взглядами, заряжая воздух сексуальной энергией.
— Знаешь, я ведь хотел этого с нашей первой встречи… — произнес Дункан.
— Я тоже, — призналась Алекс.
После двух недель ежедневной многочасовой любовной игры она возбудилась настолько, что первый же поцелуй разжег ее страсть.
Дункан развязал пояс халата, в то время как его руки стали ласкать грудь Алекс, а губы длили нетерпеливый, жадный, требовательный поцелуй. Еще не вполне обнаженная, Алекс раскрыла полы его рубашки, залюбовалась мышцами его плоского живота и великолепной порослью на груди. Между тем рука Дункана уже успела пробраться ей между ног.
— Не спеши так!
Тем не менее, чисто инстинктивно она переступила ногами, чтобы дать лучший доступ.
— Как здесь влажно…
Да уж, подумалось Алекс, но будет гораздо влажнее, если он не перестанет прикасаться к ней таким манером.
Руки у нее дрожали, нижняя пуговка все никак не хотела расстегиваться, и к тому же она все время отвлекалась на движение пальцев. Хорошо ощущалось, как между ног все набухает и тяжелеет, а пальцы скользили то вдоль, то по кругу, притормаживая в самых нужных точках.
Так, пожалуй, она сразу кончит, и станет ясно, до чего она изголодалась по мужчине! Должна же у женщины присутствовать кое-какая гордость!
А-а, черт с ней, с гордостью! Что такое гордость по сравнению с оргазмом, который надвигается волной цунами и будет, конечно, сокрушительным!
Волна и в самом деле росла. Странное дело, началась она вроде бы с кончиков пальцев ног, прошлась по пяткам, обвила лодыжки, взметнулась по икрам, пощекотала под коленями, расплавила бедра и ляжки. Уже теряясь в ней, ослепленная и оглушенная, Алекс рванула полу рубашки, так что пуговица отпрыгнула в сторону, и прильнула к мужской груди, словно хотела с ней слиться.
По телу пробежал не трепет и даже не дрожь. Ее трясло с головы до ног, трясло так сильно, что какие-то слова, произносимые ею, не смогли сложиться в фразу и потерялись, исчезли, когда волна взметнула Алекс на своем гребне и понесла. Как будто из бесконечного далека донесся приглушенный выкрик — ее выкрик.
А хитрый дьявол уже ввел в игру другую руку, которая теперь проникла внутрь. Движение пальцев ощущалось одновременно сверху и снизу самой чувствительной точки.
Не слишком ли?!
За всю свою жизнь Алекс ни разу не теряла сознание, но теперь находилась на волосок от беспамятства. Во всей комнате не было столько кислорода, чтобы насытить сразу и жадно дышавшие легкие, и бешено бьющееся сердце, и вулкан между ног, и бедный обезумевший мозг!
Наслаждение пришло во всей своей мощи, захлестнуло ее, оглушило, ослепило и в буквальном смысле сбило с ног.
Дункан, однако, обладал стремительной реакцией и отлично развитыми мышцами, потому что не позволил ей мешком осесть на пол. Он не поддержал, а именно подхватил ее на руки с такой легкостью, словно она не женщина, а тряпичная кукла.
— Попалась! — объявил он с самодовольством, по мнению Апекс, совершенно неуместным в такой момент.
Однако она чувствовала себя хорошо, просто чудесно. Она казалась себе поплавком, что покачивается на водной зыби, невесомый, от всего отрешенный, и когда реальность вернулась, вышло, что почти так оно и есть. Она в самом деле покачивалась в объятиях Дункана, целеустремленно шагавшего в спальню. Самое время.
Маниакально аккуратный внутренний библиотекарь не дремал. Алекс успела сдернуть дорогое, заказанное по Интернету покрывало, прежде чем Дункан склонился с ней над кроватью.
Прохладная ткань простыней из чистого египетского хлопка коснулась лишь пяток и икр. Странно.
Алекс сообразила, что халат по-прежнему на ней, а, сообразив, не пошевелила и пальцем, пребывая в слишком дремотно-ленивом состоянии, чтобы суетиться по поводу одежды. Ну, его, этот халат. Пусть остается.
Куда занятнее наблюдать за тем, как раздевается Дункан Форбс, освобождаясь от одежды в невероятной и лестной для нее спешке. Очевидно, ему не терпелось оказаться внутри ее, как ей — его принять.
Рубашка спланировала на пол, как белый флаг капитуляции. Алекс воспользовалась моментом, чтобы получше разглядеть своего любовника. Мышцы, сплошные мышцы. Не как у чистого культуриста, как раз наоборот. Мышцы, что нарастают сами, от постоянных физических усилий. Возникали серьезные сомнения, что он вообще бывает в аудитории, не говоря уже о том, чтобы читал там лекции.
— Как тебе удается?.. — лениво полюбопытствовала она. Дункан усмехнулся, не отрываясь от своего занятия:
— Я убежденный скалолаз. Отчасти потому и оказался здесь.
Оставшись теперь в одних трусах, он заинтриговывал Алекс, которой не терпелось проникнуть под них взглядом. Чтобы не показаться слишком нетерпеливой, Алекс решила вернуться к разговору. О чем, бишь, они говорили? Ах да, о скалолазании.
— Что-то я не заметила, чтобы ты лазал по скалам.
— Радость моя, я был занят только одной мыслью — как бы забраться к тебе в святая святых.
— Как прикажешь понимать твои слова?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101