Как признаться в том, что, пусть и вызывает у нее отвращение то, чем занимаются они в темноте, все равно оттолкнуть Алекса она не может, ибо слишком сильно нужен ей секс, пусть даже в такой, извращенной форме?
* * *
Потом, когда Алекс уже вернулся к себе в комнату, Ариэль снова зажгла свет и бросила взгляд на небольшие часы из слоновой кости, стоявшие на ночном столике. Только десять, Стефани наверняка еще на ногах. Порывшись в столе, Ариэль извлекла список телефонов, что дала ей Дженис, и обнаженная, как была, набрала номер.
Глава 20
По окончании того этапа своей жизни, который Стефани именовала «дурными временами» – когда ее всячески терроризировали и когда такой страшной смертью умерла ее любимая кошечка, – она уже больше не заводила домашних животных. От пережитого ужаса она боялась новой привязанности, и хотя близнецы постоянно уговаривали ее завести собаку, она упорно отказывала им.
Маловероятно, конечно, что она так же привяжется к кому-то, как в детстве, и все равно ей страшно становилось при одной мысли о том, каково будет детям, случись что-нибудь с новой кошкой либо собакой. Объяснить Ронни и Чаку истинные причины отказа было невозможно, вот она и повторяла, что от собак в доме один только беспорядок, что в шерсти у них заводятся блохи, что они жуют обувь, что ветеринар стоит безумно дорого, а они в ответ обещали, что возьмут на себя все: и кормежку, и прогулки, и чистку ковров.
Когда они заявили, что готовы разносить газеты и на вырученные деньги покупать собачью еду и оплачивать счета ветеринара, Стефани вспылила и сказала, что и слова больше не хочет слышать на эту тему. Разговоры действительно прекратились, но печальные взгляды остались, как остались тяжелые вздохи и беседы о том, какие потрясающие собаки у их приятелей.
Не то чтобы Стефани просто дурачила детей. Не будучи такой уж домовитой хозяйкой, она тем не менее не любила беспорядка. Даже девочкой ей было не по себе в неубранном доме. Что вообще-то говоря, довольно странно, поскольку мать ее к этим делам была вполне безразлична, объясняя – если вообще снисходила до объяснений – это безразличие тем, что слишком занята, чтобы еще пыль с мебели стирать. Однажды один из соседей насплетничал, что по поводу их дома думает другой сосед, на что мать Стефани сказала, что на чужие мнения ей наплевать.
Но Стефани, подслушавшей этот разговор, было не наплевать. Свою комнату она всегда держала в чистоте и порядке, платья всегда на месте, куклы и другие игрушки – тоже, на старой ореховой мебели – ни пылинки. Услышав, что говорят о матери, она взяла на себя уборку всего дома, что, впрочем, осталось почти незамеченным.
После замужества Стефани всегда держала уже свой собственный дом в идеальном порядке. Однажды, когда она попросила Дэвида в виде особой любезности класть грязные носки в бельевую корзину, а не на ее крышку, он сказал, что она просто помешана на чистоте. После Дэвид извинился, но Стефани этого эпизода, весьма ей не понравившегося, не забыла.
И чего это она именно сегодня вспомнила Дэвида? Думать-то надо совсем о другом – предстоит собеседование с возможным работодателем.
Аккуратно объехав припаркованную машину, она немного добавила газу. До назначенного часа оставалось еще много времени, но рисковать не хотелось – что, как попадешь в пробку? Лучше уж подождать на месте, чем с самого начала произвести дурное впечатление своей необязательностью.
Нервничая перед предстоящим собеседованием, Стефани тем не менее, как всегда, вела машину аккуратно, и, когда какой-то сумасшедший водитель рванул прямо от тротуара на середину дороги, она успела ударить по тормозам и избежала столкновения. Обидчик, набирая скорость, устремился вперед, а Стефани, наоборот, остановилась у бордюра, чтобы отдышаться.
Приходя постепенно в себя, она огляделась и обратила внимание на стоявшего поблизости молодого человека. Он сочувственно улыбнулся, и Стефани автоматически ответила на его улыбку. Как раз в этот момент из цветочного магазина вышел пожилой мужчина и властно взял юношу за запястье.
Только тут Стефани сообразила, что находится в Кастро – излюбленном месте встречи гомосексуалистов.
Она так быстро отъехала от тротуара, что шины завизжали. Глядя прямо перед собой, Стефани с трудом держала более или менее нормальную скорость – хотелось выжать газ до предела. При виде оживленной улицы, по которой прогуливались либо стояли небольшими группами мужчины, ее чуть не стошнило. Здесь, что ли, Дэвид болтается целыми днями?
Здесь находит себе дружков?
Так как же он смеет настаивать, чтобы Ронни с Чаком отправились с ним на рыбалку в эти выходные? В прошлое воскресенье она, не в силах больше выглядеть в глазах близнецов злодейкой, дала слабину и разрешила Дэвиду навестить их дома. Мальчики были на седьмом небе от счастья, но для нее это было настоящим испытанием. Даже смотреть на них было так тяжело, что всякий аппетит пропал.
Правда, Стефани удалось не подать виду, до чего ей не по себе. Предложив Дэвиду кофе, она молча слушала, как все трое оживленно обсуждают ход футбольного чемпионата. И даже когда Дэвид заговорил о рыбалке, на которую ездил один, без детей – что стоило Стефани укоризненного взгляда обоих, – она удержалась и не сказала ни слова.
В своей, давно уже утратившей белоснежную чистоту ирландской рыбацкой рубахе – Стефани подарила ее мужу на сорокалетие – он выглядел таким мужественным, что ее всю перевернуло. Похоже, он это чувствовал. Подняв голову и перехватив ее взгляд, Дэвид залился румянцем и поспешно отвернулся. Стефани охватило мстительное удовлетворение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181