Она беспомощно махнула обеими руками.
– Я читала письмо вашей матери. Мне необходимо было это сделать ради Джеральда. Мне удалось его заполучить, прежде чем миссис Джулия его сожгла. Бланч рассказала всю правду. Она писала вашей бабушке, что собирается рассказать вам все и что она пошлет вас сюда, чтобы вы ликвидировали все обиды, когда-то причиненные ее сестре Арвилле. Миссис Джулия была в бешенстве, пока не убедилась, что ваша мама умерла, не успев поведать вам эту давнишнюю историю. То немногое, что вам было известно, не имело значения, так что в конечном итоге вы не представляли для них опасности. Но я знаю все остальное. Я это знаю с момента вашего появления здесь.
Теперь мне стало понятнее поведение Кейт по отношению ко мне – ее сомнения насчет меня, когда мы впервые с ней встретились, ее нежелание отвечать на мои попытки завязать с ней дружеские отношения. Но она сказала мне не все.
– Я хочу знать все, – заявила я. – Мама хотела, чтобы я знала, – это было необходимо, чтобы я могла помочь Фрици.
– Ваша мама заблуждалась. Правда ей сейчас не поможет.
Она плотно сжала губы, села и сложила руки на коленях, всем своим видом демонстрируя мне тихую, но могучую силу, заключенную в ее существе, – силу, которую ничто не способно было поколебать. Бывали моменты, когда Кейт клонилась как тростник и казалась готовой улететь при первом же сильном порыве ветра. Но в конце концов она всегда находила в себе достаточно силы, чтобы занять твердую позицию и делать то, что казалось ей необходимым. Я прекрасно понимала, что в настоящий момент ничего больше от нее не добьюсь.
– Можно мне повидать тетю Фрици? – спросила я.
Она так долго колебалась, что я подумала, она ответит мне отказом. Но она поднялась, тихонько открыла дверь в комнату Фрици и позволила мне заглянуть внутрь. Я могла лишь потрясенно смотреть на то, что представилось моему взору.
Тетя Фрици сидела на полу перед старым сундуком, из которого вытащила почти все содержимое. Она держала в руках какой-то сверток и тихонько что-то напевала, раскачиваясь взад и вперед. Голос, когда-то весело распевавший партию Зобелии, сейчас едва слышно выводил горестную колыбельную.
Кейт тихонько прикрыла дверь.
– Оставьте ее в покое. Она нашла платьице ребенка. Она говорит, что оно все время было там вместе с остальными ее старыми вещами, но она просто не знала, что именно ищет. Через некоторое время я заберу его.
Я чувствовала, что меня душат слезы.
– Зачем отбирать? Почему вы не можете ей оставить хотя бы это?
Кейт ответила очень просто:
– Потому что платьице не может заменить ребенка. А ребенка нет.
– Но где-нибудь… – начала я.
– Не сентиментальничайте! – крикнула она совершенно так же, как раньше те же слова выкрикивала тетя Нина. – Миссис Джулия права. Где-то существует взрослый человек, который не поблагодарит вас за то, что вы скажете ему, кто он такой, и который, вполне возможно, возмутится тем, как с ним поступили.
– Да почему вы считаете, что это – справедливо? – воскликнула я. – Ну откуда вам это известно, в самом-то деле? Правду слишком долго скрывали. Быть может, пока она не выйдет наружу и пока не исчезнет все нагромождение лжи, ничего нельзя залечить и поправить.
Она посмотрела на меня каким-то странным взглядом, но я повернулась к ней спиной и направилась к парадной двери. Она тотчас же бросилась за мной, схватила меня за руку.
– Тут есть еще одно обстоятельство, Малли, пожалуйста, выслушайте меня!
Я ждала, не сдавая своих позиций.
– Не передавайте Элдену ничего из того, что я вам сказала. Если ему покажется, что я знаю что-то, чего он не знает, он заставит меня все ему рассказать. А он никогда не должен об этом узнать – никогда! Это дало бы ему такую власть надо мной, что я бы не вынесла. Элден любит власть, и он всегда ненавидел Джеральда. Он нашел бы сотни способов отравить ему жизнь.
Я тупо слушала ее, и мое удивление нарастало. Она не рассказала мне всю правду, но теперь она как бы отдавала свою судьбу в мои руки. Я начинала кое-что понимать, и возможные последствия такой ситуации меня встревожили.
– Во всяком случае, сейчас я Элдену ничего не скажу, – заверила я ее.
Она вернулась на свой пост у двери в комнату тети Фрици, а я вышла в передний вестибюль, где были зажжены настенные бра. Белый с черным мрамор под моими ногами был холодным. Вновь собранный по кусочкам Мортимер стоял в своем углу с копьем в руке, и его латы ярко сверкали. Я прошла на другую половину дома и заглянула в гостиную. Там было пусто. Отыскав тенистый уголок в дальнем конце комнаты, я уселась в кресло с подлокотниками.
"Элден!" – размышляла я. Элден, которого будто бы привезли сюда родители, когда ему был всего один годик и который чувствует себя почти членом семьи Горэмов. Элден, нежно преданный своей сестре Кейт, которая, быть может, вовсе не сестра ему. Кусочек за кусочком отдельные факты выстраивались в цельную картину. Теперь, возможно, быть незаконнорожденным уже не считалось таким позорным, как в прежние времена, и я сомневалась, чтобы сам Элден усмотрел в этом сколько-нибудь серьезные препятствия. Конечно, бабушка Джулия могла завещать свое состояние, но завещание можно было оспорить, и я подозревала, что как только Элден узнает правду, он обязательно его оспорит. Он погубит Джеральда, если только ему представится такая возможность. Он, возможно, даже попытается изгнать его из Силверхилла. Мне было понятно, почему при таких обстоятельствах Кейт пребывала в сильнейшем страхе, почему она, так же как и бабушка, хотела, чтобы тайна не вышла наружу. Мысль о том, что испытает Элден, узнав, что тетя Фрици – его мать, заставила меня содрогнуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82