Ева — единственная, кто не переметнулся.— Расскажи мне, пожалуйста, о Кимберли Ченс, — попросила я, перейдя на другую тему. — Я слышала, она не жаловала Мону.Хиллари злобно ухмыльнулась.— Точнее будет сказать «презирала». Кимберли винит нас во всех своих несчастьях, включая срыв контракта. На мой взгляд, у нее недурственный голос, но харизмы не больше, чем у морковки. Конечно, если она включит ее в свою диету, то, может, что и получится. Ты видела, как она располнела? Трудно поверить, что ей вообще кто-то собирался предложить подобный контракт.— А правда, что Мона придумала прозвище Толстушка Ченс?— Послушай, Бейли, ты же знаешь, какой девиз у нашего журнала? Что бы ни произошло в «Клубничке», должно там и остаться. То есть я могла бы ответить на твой вопрос, но тогда мне придется тебя убить.— Брось, Хиллари. Ты же слышала, что сказал Нэш. Мне надо составить хорошую историю.— Да, это сделала Мона, — признала она. — А кто тебе доложил? Джесси? Я заметила, вы в последнее время сильно сдружились.О Боже, что на нее нашло? Может, мне относиться к ней как к свидетелю со стороны обвинения?— Что имела Мона против Кимберли? — продолжила я, проигнорировав ее вопрос.— Поначалу певица ей нравилась, но затем Моне стало противно оттого, как она располнела. А вообще Мона обожала придумывать прозвища. Доходяжка Лара Бойл и Моника Влюблински — тоже ее идеи.— Что делала на вечеринке Кимберли?— Напивалась в баре. Я подошла к ней спросить об аресте, она сказала, что мы все чудовища, и попросила оставить ее в покое. После этого я потеряла ее из виду.— У нее могло возникнуть желание перекинуться парой слов с Моной?— О! Понимаю, куда ты клонишь, Бейли. Не исключено, надо полагать.— Значит, Мона исчезла после стычки с Кики. Именно тогда она пошла в офис?— Может быть. Ведь я ее больше не видела. Что касается вечеринок, то Мона предпочитает — или, точнее, предпочитала приходить поздно, уходить рано. Ее пристрастие — пресса, а в области светских разговоров она безнадежна. Этого забавного факта никто и не знал. Она ненавидела общаться с незнакомыми людьми. Как-то мы ехали в лимузине, и кондиционер слишком сильно морозил. Представляешь, что она сделала? Связалась по сотовому с компанией проката машин и передала диспетчеру, чтобы он попросил водителя повысить температуру.— Но ты не видела, как Мона выходила?— Кажется, мне больше нечего добавить.Я поблагодарила Хиллари за содействие и попросила номер Кики.Она повернулась к компьютеру, нажала пару клавиш. Затем загудел принтер, и Мона вяло протянула к нему руку. Ногти цвета мускусной дыни блестели не меньше помады. Когда лист прошел полпути, она вырвала остаток силой.Забрав листок, я сказала, что, возможно, зайду поболтать через пару дней.— Хорошо, — бойко ответила Хиллари, словно у нее попросили рецепт подливки с крабами. — Всегда рада помочь.Если повезет, то я к ней больше ни ногой.По пути в «чрево» я зашла к Эмми, помощнице Моны. Она вернулась от Карла и сидела в одном из кабинетов, погрузившись в очередное задание, — равнодушно смотрела на листок бумаги. Эмми была такой маленькой, что плечи едва выглядывали из-за стола. Если напарница, Бетти, в свои сорок с копейками занимала должность исполнительного секретаря, то Эмми, девушка двадцати трех лет, являла собой типичную помощницу редактора. Она окончила какой-нибудь Джорджтаун или Барнард и надеялась сделать карьеру. Насколько я слышала, Мона требовала отличной ассистентки все: выполнять секретарскую работу, писать речи, метаться по городу во имя удовлетворения своих причудливых гастрономических запросов. Каждые четыре-пять месяцев на это место брали нового человека. Эмми устроилась в «Базз» незадолго до моего появления. Я не раз видела ее на грани срыва.Я постучала по косяку, она вздрогнула и подняла голову.— Привет, Эмми, — поздоровалась я. — Тебя, кажется, не было на планерке сегодня утром. Нэш объявил всем, что я буду писать статью о смерти Моны. Мне надо задать тебе пару вопросов.— Ладно, — с угрюмым видом согласилась она. — У меня ведь нет выбора, так?— Не хочу причинять тебе лишнее беспокойство, — сказала я, заходя в кабинет. — Мне просто нужна кое-какая информация для статьи.— Извините. Тут такой зоопарк. Каждую секунду мне звонят журналисты, просят поделиться всякими пакостями о Моне. Представляете, один тип из «Нью-Йорк пост» даже спросил, правда ли, что Мона брала одежду у дизайнеров, а затем не возвращала, сославшись на то, будто запачкала ткань преждевременной менструацией. Как же мерзко!— Но ведь это клевета?— Между нами говоря, нет. Меня обескуражил сам факт, когда такие вопросы внаглую задают по телефону. Плюс ко всему пришлось помогать мужу Моны с подготовкой погребальной церемонии.— Карл, должно быть, невероятно расстроен, — отметила я, скользнув на стул напротив.— Да. Мало того, что все, кто хоть немного знал Мону, звонят выразить свои соболезнования, так еще и пресса достает. Сегодня утром, после разговора с полицией, я три часа подряд отвечала на звонки в квартире Моны. Была б тут Бетти, весь груз свалился бы на нее, но она до сих пор в отпуске в Испании.Эмми постоянно убирала каштановые локоны за уши. И каждый раз они тотчас падали обратно.— А Бетти прилетит на похороны?— Нет. Авиакомпания предоставила ей большую скидку, а за перенос даты перелета пришлось бы выложить приличную сумму.Этого факта уже достаточно, чтобы пожалеть Мону.— Мне бы хотелось, — продолжила я, — восстановить последовательность действий Моны вчерашним вечером. Кто из вас первым покинул кабинет?— Ну, я должна была уйти в шесть, вторник ведь все-таки, а Мона собиралась на вечеринку в «Трек».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99