Самые худшие ее предположения оправдывались. Каким-то образом он узнал, что она не Меган, и сейчас ненавидит ее за ложь.
— Убирайся! — повторил он.
Джейд почувствовала, что ее ноги словно погружаются в трясину. Она с трудом сделала один шаг к выходу, затем другой. Она не помнила, как открыла дверь и вышла на улицу, где ливень сразу же промочил ее до костей. Следующее, что она осознала, было то, что она сидит в «паккарде», рыдая и содрогаясь, и заводит мотор.
Дункан открыл еще одну бутылку бренди и наполнил новый бокал до краев. Он почувствовал на губах жжение, но не ощутил никакого вкуса. Напиваться бессмысленно: это не спасет его от переживаний. Он с силой запустил стакан в стену, освобождаясь от ненависти к себе самому, которая заставляла его тело колотиться крупной дрожью.
Как он мог так по-подлому отнестись к Меган? Он считал себя более достойным человеком. Она нашла в себе мужество встретиться с ним лицом к лицу, хотя вполне могла прислать адвоката или даже Малкольма для улаживания дел. Вместо этого она пришла сама, ища его понимания, желая поговорить. А все, на что он оказался способным, — это прогнать ее.
Меган никак не могла предположить, что его чувства к ней переменились. Он не открывал их, вел себя как последний дурак. Когда они обсуждали их брак в последний раз, он просил ее о разводе. Он даже не согласился возвратиться в их спальню, когда она поправилась после болезни. А теперь он сам лишил себя последнего, возможно, шанса рассказать ей о своих переживаниях.
Что она сказала? Что-то о желании открыть всю правду, в которую ему будет трудно поверить? Он потряс головой, словно отгоняя гнев, туманящий мозг. Ведь, возможно, она отказала Малкольму, и его, Дункана, поведение просто толкнет ее в объятия писателя. Дункан застонал от этой мысли. Ему нужно найти Меган, поговорить с ней и сказать свою правду.
В два прыжка он пересек студию и распахнул дверь. И застыл в изумлении, увидев на пороге Дулси. Она вся вымокла, несмотря на широкую шерстяную накидку, закрывавшую голову и плечи.
— Я хотела бы поговорить с вами, сеньор, — сказала она.
Он сделал отрицательный жест:
— Ты не могла бы подождать? Я спешу.
Дулси помотала головой и зашла в студию.
— Хорошо, Дулси, но давай побыстрее.
Она остановилась посередине комнаты и взглянула ему прямо в лицо. Ее губы задвигались, но с них не слетело ни звука. Он наконец увидел, что вид у нее страшный, как будто она только что избежала смертельной опасности.
— Что-то произошло с Джорджем? — спросил Дункан, уверенный, что это единственное, что может привести ее в подобное состояние.
Она вновь покачала головой, но продолжала молчать.
— У меня нет времени играть в прятки. Что случилось?
Дулси заплакала, и это поразило Дункана. Она не рыдала громко; ее лицо продолжало сохранять стоическое выражение, но слезы градом катились по щекам.
— Мы с Джорджем решили покинуть ранчо Сиело, — вымолвила она наконец.
Дункан чуть не упал:
— Почему? Вы прожили со мной двадцать лет и стали почти что членами семьи] Если вы хотите прибавки жалованья — просто назовите сумму.
— Дело совсем не в деньгах. Мы с Джорджем получали достаточно, чтобы благополучно прожить до конца жизни. Мы устали, сеньор. Мы хотим уехать домой, в Тругас, и жить мирно!
— Ты что-то скрываешь от меня, Дулси.
Ее губы чуть приоткрылись, казалось, в ней происходит какая-то внутренняя борьба. Она достала платок из кармана платья и прочистила нос. Потом откашлялась:
— Вы правы, сеньор. Дело в вашей жене.
— В моей жене? А что с ней? Где она?
Дулси заморгала от удивления. Казалось, она не ожидала этих вопросов.
— Где сеньора? — настойчиво спросил Дункан.
— Я видела ее с полчаса назад, когда она выезжала с ранчо на «паккарде».
Удар грома как бы подчеркнул ее ответ.
— Она уехала в грозу? — Сердце Дункана сжалось в предчувствии беды.
— Да, сеньор. Но я не об этом хотела с вами поговорить.
Дункан никогда не поднимал руку на Дулси, но сейчас он подсознательно ощутил, что оттолкнул ее с дороги не очень вежливо. Боже милостивый, Меган уехала в грозу!
— Поговорим позднее, — сказал Дункан, распахивая дверь. — Сейчас я должен разыскать сеньору.
Дулси следовала за ним по пятам.
— Сказать Джорджу, чтобы он вывел «дьюсенберг»?
Когда они выскочили из студии, мощный порыв ветра ударил в лицо. Дубы и сосны раскачивались и трещали, потоки воды с неба залили дорогу.
Дункан обернулся к Дулси и закричал, перекрывая звуки бури:
— На машине сейчас не проехать! Передай Джорджу, пусть седлает Эскалибура!
Дункан бросился к дому, готовый к самой опасной скачке в своей жизни. Он поспешно схватил какую-то одежду, прихватил фляжку с виски и фонарь. Через несколько минут он уже подбегал к конюшне, где Джордж ждал его с оседланным жеребцом. Дулси стояла рядом. Они не обращали никакого внимания на ливень, вымочивший их с ног до головы.
Дункан с трудом различал их голоса, желавшие ему удачи, когда одним прыжком вскочил на Эскалибура и погнал его по залитой лужами дороге.
Джейд вела машину по направлению к Санта-Фе. Дорога была сырой и скользкой. Вода заполнила дренажные канавы вдоль пути, угрожая залить и само полотно. Сверкали молнии, и резкие звуки грома прокатывались по горам.
Она покинула ранчо Сиело в ужасном состоянии, думая только о том, как оказаться подальше от Дункана. Теперь она поняла, какой опасности подвергает свою жизнь во время этого отчаянного путешествия. «Дворники» не справлялись с потоками воды, и видимость упала до нуля. Она даже не могла понять, далеко ли отъехала от ранчо. Вокруг все выглядело незнакомым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115