щеки у нее стали пунцовыми, зрачки расширились. Чейз производил на женщин неотразимое впечатление с юных лет. Приятное преимущество, каких в жизни у него было не так много.
— Не знаете, где я могу найти ее? — тотчас взял быка за рога Чейз, зная, что иногда женщины тянут время, прежде чем ответить, и успевают прийти в себя. Судя по карточке, стоявшей на столе, эту звали Бонни Чалмерс.
— Мисс Дрейк в длительном отпуске, — моргнув, произнесла она заученным тоном, будто повторяла эту фразу множество раз.
Все ясно, подумал Чейз. Нет другой очевидной причины для длительного отпуска. Однако его друзья, дальнобойщики, рассказывали, что в наши дни женщины не скрываются с глаз, чтобы спокойно родить ребенка. Они требуют вспомоществования, говорили друзья-дальнобойщики, да еще какого!
— Бонни, может, она заболела или что-нибудь в этом роде?
Когда он назвал ее по имени, секретарша снова вспыхнула.
— Нет, с ней все в порядке. Просто она временно не будет присутствовать в офисе.
Звучит таинственно, подумал Чейз. Беда в том, что он не знает, как такие дела совершаются в городе. В том, что у Аманды высокое положение в офисе, сомнений нет. Об этом можно судить и по тому, что она говорила в ту снежную ночь, и по свидетельствам материального успеха. Например, «мерседес» последней модели, потом запах дорогих духов, явно купленных в магазине «Лорд и Тейлор».
Следующее доказательство — ее одежда. Когда Чейз снимал с Аманды пальто, то с наслаждением почувствовал под пальцами его кашемировую мягкость. Когда освобождал ее от шерстяного костюма и шелковой блузки, то не сразу обратил внимание на ярлыки. Но потом прочел на валявшихся на полу в кабине вещах имена «Шанель» и «Кэлвин Клайн». А уж белье… Чейза и теперь возбуждало воспоминание о нежных полосках кружев, привезенных из Парижа. Не исключено, что именно в эту минуту она снова в Европе и покупает изысканное белье…
— Что ж, ладно. — Чейз подошел к столу. — Тогда надо оставить ей сообщение.
— Прекрасно. У вас есть визитная карточка?
— Нет, Бонни. — Чейз засмеялся. — У меня нет даже клочка бумаги. Вы мне дадите что-нибудь, на чем можно писать?
— Конечно! — Она вырвала страницу из блокнота, лежавшего рядом с телефоном, и протянула ему вместе с ручкой. — Уверена, она расстроится, что не встретилась с вами.
Хотелось бы Чейзу разделить уверенность Бонни! Три недели назад, когда он звонил Аманде, от нее веяло холодом. Но тогда он был всего лишь дальнобойщиком, да еще с поврежденной спиной. Сегодня спина постепенно приходит в норму, и очень скоро он может стать совладельцем неплохого ранчо. А через несколько лет, если верить Макгиннесу, вероятно, разбогатеет. Эта перспектива придала ему смелости явиться сюда, чтобы пригласить Аманду в Аризону в качестве его гостьи.
Чейз надеялся, что Аманда не откажется, хотя она прямо сказала, что их ничего не связывало, кроме секса. Наверное, она права. Впрочем, они чертовски здорово подходят друг другу. Чейз занимался сексом с множеством женщин, и с большинством из них получал огромное удовольствие. Но та ночь с Амандой потрясла его до такой степени, что он до сих пор не мог опомниться. Ее глаза, нежное тело, огненные волосы все восемь месяцев преследовали его каждую ночь. Зная, что Аманда, скорее всего, откажет, попроси он о новом свидании, он пытался забыться с одной похотливой официанткой в Атланте и надменной барменшей в Хартфорде, но его все равно жгло огнем воспоминание о той снежной ночи…
Аманда укачивала на руках Бартоломью, чтобы малыш перестал плакать. А «Боинг — 747» приближался к международному аэропорту в Таксоне. Ужасная глупость, думала она, глядя сверху на пустыню, напоминавшую коричневую корку на макушке только что вынутого из духовки кекса. Пилот уже объявил температуру в Таксоне — сорок градусов, и ее ужаснула мысль, как она перенесет такую жару, не говоря уже о двухмесячном младенце.
Однако другая проблема беспокоила Аманду куда больше. Ее семью шокировала новость о беременности. Пытаясь смягчить их, Аманда сочинила историю о том, что получила сперму из донорского банка. Это звучало более пристойно, чем правдивое объяснение, что она провела ночь с дальнобойщиком. История об искусственном оплодотворении выглядела вполне жизнеспособной, пока у маленькой Клары, дочери ее лучшей подруги Дженис, не нашли диабет.
— Слава Богу, мы знали, что искать, — сказала Дженис, сообщая ей новость. — Болезнь часто встречается в нашей семье, и мы сразу вышли на нее.
В этот момент тщательно построенный Амандой карточный домик рухнул. Ведь маленькое темноволосое существо, ставшее в последние два месяца центром ее вселенной, могло иметь предрасположенность ко множеству наследственных болезней, и она не сумеет защитить его, если не будет знать, с чем бороться. Только один человек знал ответ на этот вопрос. Он ждал ее в аэропорту, чтобы отвезти на ранчо «Истинная любовь».
Его переезд в Аризону вполне устраивал Аманду. Будучи так далеко, он меньше угрожал ее независимости, и она позволила себе приехать сюда, чтобы задать свой вопрос и снова вернуться в Нью-Йорк. Дома никто ни о чем не догадается. В записке, сообщавшей о ее приезде, Аманда не упомянула о ребенке: такую новость не преподносят в письменном виде.
Но сейчас, когда шасси самолета коснулись посадочной полосы, она пожалела о своем решении. Перспектива снова встретить Чейза, впервые после той ночи, и так вызывала у нее нервное напряжение. Но встретиться с ним с его ребенком на руках — это, пожалуй, выше ее, да и его, сил.
Самолет отбуксировали к зданию аэровокзала. И тут Бартоломью вдруг перестал плакать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57