Джон знал, какие слова надо сказать, чтобы она ему поверила.
— Истинный крест, чтоб мне умереть, — произнес он негромко. Именно этого она и ждала. Из глаз полились тихие слезы. Слезы, которые, ей казалось, она выплакала навсегда. И с ними пришло облегчение, заполнившее все ее существо, пока она возилась с ключом.
Щелкнули замки, звякнула цепочка, и дверь приоткрылась… ровно настолько, чтобы Джон Томас впервые за пятнадцать лет смог увидеть ярко-голубые прозрачные глаза Саманты Карлайл. Затем дверь распахнулась, и он увидел ее всю. У него перехватило дыхание.
Женщина! Она превратилась в женщину, и в какую! В настоящую красавицу! Джонни был не готов к такому потрясению.
— Джонни?
Саманта пристально и долго всматривалась в возвышавшегося над ней широкоплечего ковбоя, пытаясь отыскать хотя бы одну черточку того мальчишки, которого знала и любила. Но черные волосы и жестко очерченные скулы крупного мужчины, стоявшего у ее двери, казались ей незнакомыми. Только глаза она узнала: карие, теплого оттенка, с немного оторопелым выражением. Твердый рот, упрямый подбородок. Весь его вид настолько изменился, что Саманта не узнала бы его на улице, столкнись они нос к носу. И тут она вспомнила! Безусловное доказательство должно быть на месте. Она потянулась к его запястью.
От прикосновения ее руки он сначала вздрогнул, но когда понял, что Саманта ощупывает браслет часов на его руке, догадался, что она ищет. Он замер в ожидании, решив предоставить ей самой убедиться во всем.
Саманта задержала дыхание и посмотрела вниз. Поглощенная поиском, она не заметила, как помрачнело его лицо. Когда ее пальцы коснулись твердого рубца под браслетом, из нее словно выпустили воздух — настолько глубоким и протяжным был ее выдох. Она нашла шрам.
Побледневшее, тоненькое напоминание об их детской клятве оказалось на месте. Это действительно он! Саманта подняла голову и улыбнулась. Это была первая улыбка за несколько месяцев.
— Это ты! — прошептала она. — Ты приехал!
Через мгновение она была в объятиях Джона Томаса, и тот почувствовал, что теряет ощущение реальности от ее близости. Попытавшись ослабить объятия, он ощутил, как отчаянно напряглись ее руки. Столько времени прошло — слишком много. Хотя Джон Томас помнил, как Саманта отвергла его тогда, он все еще сомневался: так ли уж много прошло времени?
Когда Джон смог наконец отвлечься от мыслей о мягком, женственном теле, нежно прижимавшемся к нему, он осознал, что последний раз держал ее так, когда она отдала ему себя полностью, а спустя несколько недель исчезла, не сказав ни слова на прощание. Сгусток горячего воздуха ударил его в затылок подобно дыханию сатаны.
Он вспомнил, зачем приехал сюда.
— Подожди минутку, Сэм.
Он ругнулся вполголоса, затем пропихнул носком ноги свою сумку в открытую дверь и захлопнул ее за собой.
Она ничего не сказала, а ему и не хотелось, чтобы она что-то говорила. Чувствуя всю силу ее отчаяния, он позволил ей прильнуть к нему. У них еще будет время поговорить, но сейчас все, что они могут делать, — это вспоминать.
Глава 2

Коттон, Техас, 1974 год
— Саманта Джин, куда это ты собралась?
Сэм закатила глаза и вздохнула. Черт! Если бы папуля смазал петли на двери черного хода, мама не смогла бы ее услышать.
— Просто выйти, — ответила она спокойно.
— Уже почти стемнело.
— Знаю, но ведь я буду с Джонни. — Она не слышала, как раздраженно хмыкнула мать, а если бы и услышала, то не удивилась бы, поскольку знала: ее мама считает Джонни Найта слишком взрослым и грубым мальчишкой для друга восьмилетней девочки. В свои полные десять лет он уже заработал в их крошечном городке репутацию «уличного ребенка».
Его отец овдовел несколько лет назад и уже давно предоставил Джонни самому заботиться о себе.
К тому времени когда Джонни Найту исполнилось восемь, он приобрел уважение старших ребят в округе и не давал им спуску. Но что больше всего поражало местное общество, так это странная дружба, вспыхнувшая между маленькой дочкой директора школы и единственным хулиганом Коттона.
Шлепая маленькими босыми ножками по сухой пыльной земле, Саманта побежала по аллее к городскому парку. Во дворе позади нее залаяла собака, через дорогу метнулась кошка, но ничто не могло заставить ее замедлить бег. Она ощупала карман своих запыленных джинсов, проверяя, все ли она захватила из того, что просил принести Джонни. Сегодняшний вечер был слишком важен, чтобы в чем-нибудь напортачить.
И еще для Саманты было очень важно, чтобы Джонни похвалил ее.
Длинные голубые тени скользили по уединенному уголку заросшего травой парка. Саманта увернулась от ночной бабочки, порхнувшей у нее перед лицом. Она не вскрикнула, хотя удержалась от этого с трудом. Уже почти стемнело, а когда Джонни не было рядом, Саманта была не такой уж храброй.
Но вот он появился, вынырнув из-за ряда деревьев и подбежав к ней с улыбкой на лице; густые черные волосы в беззаботном беспорядке. Джонни махнул рукой, и она подошла к нему ближе.
— Все принесла? — поинтересовался он. Саманта кивнула, нервно оттягивая на груди свою вылинявшую футболку; на ее ангельском личике застыло странно печальное выражение.
— Ты все еще хочешь это сделать?
Она снова кивнула.
Джонни ободряюще хлопнул ее по спине и ухмыльнулся.
— Тогда пошли, Сэм. Томми сказал мне, как это делается. Раз уж мы решились, то должны действовать по всем правилам.
Сумерки совсем окутали парк, когда Джонни и Саманта подошли к группе деревьев, затерявшейся в глубине городского парка. Он уже расчистил место под пышно цветущей мимозой, и у Саманты екнуло в животе, когда, упав на колени, она начала опустошать свои карманы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79