Выезд из города не занял много времени, и еще несколько минут спустя он заметил крышу придорожного кафе для водителей грузовиков на самом въезде в Коттон. По опыту помощник шерифа знал, что в таких вот закусочных для водителей можно обнаружить самую вкусную еду и почти домашнюю обстановку.
Монтгомери внезапно захотел ощутить себя своим среди жителей этого городка. Он устал быть незнакомцем, заглядывающим в чужие окна. А после того как повернулась его жизнь в последние несколько месяцев, его терпение и вовсе оказалось на исходе.
Не раздумывая больше, он свернул на стоянку грузовиков и запарковался между фиолетовым дальнобойным тягачом, блестевшим хромовой отделкой, и грузовичком-пикапом с пустым прицепом для перевозки скота.
Вонь подсыхающего навоза неприятно смешивалась со слабым запахом дизельного топлива. Сморщив нос от отвращения, Монти пулей бросился ко входу. Смесь вони горящего жира, дыма сигарет и прохладного воздуха встретила его за дверями. Казалось, такая смесь тоже должна была вызвать отвращение, но этого, как ни странно, не произошло.
Дружелюбные лица приподнялись и затем снова уткнулись в свои тарелки. Водители как по команде кивнули, не переставая жевать, а официантка, проскользнувшая мимо, подмигнула Монти и бросила ласковый взгляд на его форму и широкополый стетсон. Одновременно она каким-то чудом удерживала поднос с четырьмя дымящимися тарелками, предназначенными для столика у дверей.
Монтгомери улыбнулся и приложил указательный палец к своей шляпе. У него возникло ощущение, что это как раз такое место, где человек может спрятаться от всех и все же не ощущать себя одиноким. Именно такую атмосферу он и искал.
— Присаживайся, сладкий мой, — ласково проворковала уже немолодая, но фигуристая блондинка, пробегая мимо с полным кофейником в руках. — Я подойду к тебе через минуту.
Монтгомери сел, как ему было сказано, и стал ждать. Ожидание оказалось недолгим. Женщина оказалась человеком слова.
— Вот и я, — сказала она, внезапно остановившись около его столика, и шлепнула перед ним меню. Незаметно рядом с левой рукой Монти очутился стакан воды и приборы, завернутые в бумажную салфетку. — Меня зовут Мэрили. А ты, должно быть, новый помощник, которого ждал Джон Томас. Слышала, что ты появился в городе. Жареный цыпленок у нас хорош, но свиные отбивные еще лучше. К гарниру, кроме жареной картошки, подаем еще два вида овощей на выбор. Список в меню. Как тебя зовут, сладенький, и что ты будешь пить?
— Зовите меня Монти, а пить я буду чай со льдом.
Мэрили усмехнулась:
— Твой чай будет в мгновение ока, Монти.
Он откинулся на стул и улыбнулся. Теперь помощник шерифа знал, куда пойти, если почувствуешь себя одиноким. Может, готовят здесь и не по высшему классу, зато заведение пропитано духом искреннего гостеприимства. Да еще Мэрили. В комплекте они заставят любого человека почувствовать себя действительно хорошо.
Монти дожевывал вторую свиную отбивную, когда какой-то шум снаружи перекрыл ровный гул голосов внутри, проникнув даже через толстую входную дверь кафе.
— Нет! Нет! Ты не можешь так со мной поступить! — кричала женщина.
Заинтригованный Монти, так же как и остальные посетители «Мэрили Трак Стоп Кафе», невольно прислушался к драме, разворачивавшейся снаружи.
— Будь ты проклят. Тони! Ты же обещал! — Ответом на страстные мольбы было лишь молчание, затем послышался знакомый звук заводящегося грузовика-большегруза, лязганье включенной передачи и рев мотора, в котором потонуло окончание фразы, что выкрикивала женщина. Посетители все как один сидели и прислушивались, ожидая продолжения диалога. Но новых криков и воплей не последовало. В дверях показалась, всхлипывая и шмыгая носом, худощавая блондинка в обтягивающих брюках и открытой блузке. Словно не замечая остолбеневшей аудитории вокруг, она бросила свой рюкзачок прямо у двери и начала отряхиваться от покрывающей ее пыли, явно пытаясь справиться с истерикой.
Монтгомери был не единственным, кто застыл с куском во рту и смотрел на нее во все глаза, но он чувствовал себя каким-то виноватым из-за этого. Тут женщина подняла глаза и заметила, что все собравшиеся уставились на нее. Она прикусила губу, глубоко вздохнула и начала рассказывать, время от времени тыча пальцем в окно и всхлипывая.
— Этот мерзкий дорожный ковбой! Уехал! Просто взял и уехал! А ведь говорил, что любит меня. — Она закрыла лицо руками и поплакала еще немножко. Кудряшки ее светлых волос тряслись в такт вздрагиванию худеньких плеч при каждом новом всхлипе.
Монтгомери еще какое-то время смотрел на женщину, но тут вспомнил, что у него рот забит свининой, и проглотил полупережеванный кусок отбивной, запив его чаем.
— Как тебя зовут, сладкая моя? — ласково спросила Мэрили.
Лицо женщины было мокрым от слез; длинные черные потоки дешевой туши для ресниц широкими бороздами прочерчивали накрашенные щеки.
— Клаудия, — пролепетала та, вытирая лицо пучком бумажных салфеток, которые успела подать ей Мэрили. — Тони — свинья! Грязная, лживая свинья. Он говорил, что любит меня. Мы должны были пересечь всю страну и пожениться у него дома в Лас-Вегасе.
Выдав эту порцию сведений, женщина вновь зарыдала, уткнувшись лицом в плечо Мэрили. Та, слегка ошарашенная непосредственностью незнакомки, просто-таки бросившейся в ее объятия, все же не смогла не посочувствовать, узнав, в чем дело. В свое время Мэрили тоже пришлось пострадать от мужской лжи.
— Ладно, ладно, — успокаивающе проговорила хозяйка кафе, крепко похлопав Клаудию по спине. — Все образуется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79