— А, черт! — воскликнул он, увидев, как дочь резко свернула к другому мотелю.
Он лихорадочно стал перестраиваться в правый ряд и все же успел вовремя повернуть и при парковаться так, чтобы она не смогла его заметить. Затем проследил, как она вышла из машины и направилась в сторону номеров.
— Это еще ни о чем не говорит, — бормотал он. — Черт побери, она же моя дочь. Я должен ей верить!
Логан продолжал сидеть в машине, испытывая слабость и ощущая обильный пот, струящийся по телу. Виктория исчезла в холле. Он понял, что, если она выйдет обратно с этим человеком, он решится даже на убийство.
— Виктория! Проходите! — воскликнула Дженни. — Ченс в ванной комнате. Сейчас выйдет.
Виктория улыбнулась, тут же обратив внимание на супермодные розовые слаксы и блузку, в которые нарядилась Дженни. Она устроилась в предложенном кресле и постаралась не смотреть на весьма неприбранную постель.
Дженни поймала ее взгляд. Но то, что она сказала, оказалось для Виктории полной неожиданностью.
— Ему снятся кошмары. — Голос прозвучал тихо, почти виновато.
Виктория побледнела. Между обеими женщинами мгновенно возникло взаимопонимание. Как бы то ни было, обе знали, что обязаны быть поддержкой и опорой для Ченса Маккола.
— Мне очень жаль, — откликнулась Виктория. — И до сих пор трудно поверить, что он не узнал меня. Что он… ничего не помнит… ничего.
— Поверьте мне, так оно и есть. Когда он очнулся в больнице и уставился на меня с таким испугом, с таким непониманием, мне просто хотелось умереть.
Однако… кое-что, оказывается, способствует восстановлению памяти. И любовь — в первую очередь. Я уверена, память скоро возвратится к нему. По кусочку, по зернышку это уже происходит, причем в самые неожиданные моменты.
У Виктории защемило сердце. Вдруг когда он вспомнит все, то совсем не рад будет видеть ее?
— Представляю, как трудно видеть родного брата и сознавать, что он ничего не помнит из вашего совместного детства.
Виктория сжала руки на коленях. Как не стыдно умалчивать о самом главном и присваивать то, что не совсем принадлежит ей?
— На самом деле мы не росли вместе, — заговорила она. Потом вздохнула и продолжила:
— Мы, можно сказать, нашли друг друга… случайно. — Подняв голову, она встретила участливый взгляд Дженни и улыбнулась. — Поначалу даже не знали, что мы родственники.
Дженни пыталась понять смысл сказанного этой женщиной и в то же время уловить то, что стояло за этими словами.
— Это, наверное, было для вас сильным потрясением…
— Вернее сказать — катастрофой. А потом мать Ченса покончила с собой, а я…
Она оборвала себя на полуфразе и безотчетно посмотрела на тонкий, едва заметный шрам на запястье. Потом перевела взгляд на окно и моментально ощутила весь ужас, будто это случилось вчера.
Самоубийство! Ченс никогда не говорил об этом! Но Дженни тут же вспомнила, что никогда и не спрашивала, как умерла его мать. Краем глаза она заметила, как Виктория машинально провела пальцами по запястью, и постаралась отвести взгляд. Ее начал охватывать ужас от того, что она еще может услышать.
— А сколько вам было лет, когда вы встретились?
Виктория повернулась в ее сторону. Несколько долгих мгновений она колебалась, не зная, насколько разумно выкладывать Дженни так много информации. Но наконец решилась.
— Нам было по восемнадцать. Мы как раз заканчивали школу.
— Но каким образом вы могли быть одного возраста и в то же время… — Дженни остановилась и охнула.
Ответ напрашивался сам собой.
— Вот именно — «ох». Мы, если говорить точно, лишь наполовину родные брат и сестра. Ченс старше меня на несколько месяцев. Отец уже был женат на моей матери, но гулял напропалую. Ченс вырос, не зная своего отца. А я выросла, думая, что я его единственный ребенок.
— Прошу прощения, — сказала Дженни. — Между вами и Ченсом было что-нибудь…
— Нет! — вскрикнула Виктория и схватила Дженни за руку. — Вы не поняли! Это совсем не то. И я никогда сама не заговорю с Ченсом об этом. Он должен сам обо всем вспомнить. — Она повела плечами; в глазах стояла мольба понять ее и согласиться с ее словами. — Вы должны пообещать мне ничего ему об этом не говорить.
— Обещаю, — кивнула Дженни.
— Что это ты обещаешь, девочка? — подал голос Ченс, выходя из ванной.
Обе женщины засмотрелись в восхищении на широкоплечий, загорелый, обнаженный, мускулистый торс.
Ченс был в синих джинсах и ботинках. Влажные волосы аккуратно причесаны. Рубашку он держал в руке.
— Не просить добавки за ленчем, — нашлась Дженни, сообразив, что упоминание о еде даст повод Ченсу предположить, что они беседуют о вчерашнем ресторанном меню. И оказалась права.
— Надеюсь, так оно и будет, — усмехнулся Ченс и добавил, обращаясь к Виктории:
— Она тебе сообщила, сколько вчера смолотила за ужином? Просто подмела подчистую все тарелки!
— Ну ладно тебе, остряк, — взъерошилась Дженни, не обращая внимания на его восторженный взгляд. — Лучше надевай свою рубашку и не пытайся поразить нас своими мышцами!
Виктория улыбнулась, получая удовольствие от любовной перепалки. На душе стало легко. Эта женщина любит Ченса так, что в состоянии уладить все возможные неприятности. Так же Кен любит ее. Поэтому все должно быть хорошо.
Ченс запутался в рукавах рубашки и повернулся к ним спиной, чтобы найти нужный рукав.
Виктория охнула, увидев шрамы.
— Ченс, что с тобой случилось?
Молодая кожа отливала розовым на фоне загорелой спины.
Виктория встала и подошла ближе. Пальцы ее прошлись по спине и по ребрам. Впервые она поняла, насколько серьезно он пострадал. Она уже знала, что он был на волосок от смерти, но увидеть тяжкие раны своими глазами — совсем другое дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96