Больше времени, чем следовало, потребовалось на то, чтобы определить картину жизни, течений и энергии в сердце дамютека формовщиков. Но в конце концов Энакин нашел его - образ дрожал в сознании, как мираж, но он был там. Течение отнесло светомеч к стене постройки, к барьеру, который преграждал рыбе выход из бассейна. Энакин напряг волю, и светомеч вздрогнул, сдвинулся с места, вспорол поверхность воды и прыгнул ему в руку.
- Кто здесь? - спросил чей-то голос из тени, окружавшей бассейн. Энакин быстро сделал шаг назад и скрылся в темном дальнем углу постройки; сердце его билось со скоростью света.
- Прошу прощения, - проскрежетал он, мысленно благодаря тизовирм в ухе и стараясь придать своему голосу как можно больше схожести с голосом йуужань-вонга. - Я никто. Я Опозоренный.
Фигура в темноте шевельнулась, и Энакин смог лучше разглядеть ее силуэт. У нее была какая-то странная голова, над ней что-то непрерывно извивалось, как змеиное гнездо. Ничего подобного он раньше у йуужаньвонгов не видел.
- Это здание формовщиков, - произнес женский голос. - Тебе здесь нечего делать, Опозоренный.
- Я прошу прощения, великая, - сказал Энакин. - Я только хотел… - Я надеялся, что воды бассейна вдохновят меня на молитву Йун-Шуно, которая убедит ее заступиться за меня.
Повисла пауза.
- Я должна сообщить о тебе, ты знаешь. Сюда разрешается заходить лишь Опозоренным с феромоном пропуска. Я…
Энакин услышал короткий болезненный вздох.
- Что-то случилось, великая?
- Нет, - сказала она напряженным голосом. - Это лишь мое страдание. Я пришла сюда, чтобы созерцать его. Уходи, Опозоренный. Я не стану прерывать ради тебя свою медитацию. Уйди, оставь меня в покое, и считай, что тебе повезло.
- Спасибо, великая формовщица. Как пожелаете.
И с этими словами он ретировался. По лбу струился пот, а ноги слегка дрожали, но внутри все ликовало и сверкало, как сверхновая. Теперь у него было то, что он хотел.
Сверхновая чуть померкла, когда он вышел из дамютека и зашагал обратно в деревню Опозоренных. Ему нужно было больше, чем светляк и светомеч.
Нужно было еще время и уединение, но даже снисходительная Ууну вряд ли позволит ему это. Но, с другой стороны, Энакин не мог больше ждать Вуа Рапуунга. Ууну подозревала его. Хал Рапуунг высказал такое же подозрение, еще в тот первый день на базе.
А Вуа Рапуунг мог быть уже мертв.
Значит, надо где-то спрятаться. Но где?
Задумавшись, он внезапно въехал головой в чей-то живот. Йуужань-вонг выругался, и сильная рука вцепилась Энакину в волосы. От неожиданности Энакин выронил и светомеч, и светляка, вспыхнувшего ярким сиянием.
В его свете на Энакина уставилось изуродованная физиономия.
- Вуа Рапуунг! - выдохнул Энакин.
- Да, - зарычал тот. - Заглуши этого светляка.
- Сначала отпусти меня.
Йуужань-вонг послушался, и Энакин опустился на одно колено, чтобы подобрать свои предметы.
"Тихо", - передал он светляку, мысленно изобразив темноту.
Свет побледнел и пропал.
- Что ты с ним делаешь? - проворчал Рапуунг.
- Не обращай внимания. Я пад тебя видеть. Я слыхал…
- Меня пытались убить, - коротко сказал Рапуунг. - Надо действовать немедленно. Сегодня или никогда.
- Мы не можем! - сказал Энакин. - Я должен еще кое-что сделать.
- Невозможно.
- Нет, послушай. Ты говорил, одна из причин, зачем я тебе нужен - это мой светомеч. Правильно?
- Он бы очень пригодился, - с неохотой пробурчал Рапуунг. - Без него я не уверен, как мы справимся с порталами и с охраной. - он вздернул голову. - Ты солгал мне? У тебя есть оружие?
- Оно не работает. Но я могу его починить. Я могу его починить с помощью этого светляка.
- Так сделай это, и поторопись.
- Даже если поторопиться, это займет день-два.
- Опять же, невозможно. Мы не можем здесь прятаться два дня, а если мы выйдем за периметр, мы никогда сюда не вернемся.
- Мне нужно два дня, - упрямо сказал Энакин.
- Завтра они обнаружат, что я живой, - сказал Рапуунг. - Разве что у тебя припасено какое-нибудь колдовство джиидаи, которое сделает нас невидимыми…
- Нет, - сказал Энакин. - Но послушай. Храм, что был здесь - такой, из камня… Как его разрушили?
- Что? На него был посажен дамютек. Его вещество было растворено и пошло на питание коралла.
- А они заполнили пещеры, что были под храмом?
- Пещеры?
- Да, - напряженно повторил Энакин. - Если они просто сравняли храм с землей с помощью одного из этих дамютеков, то пещеры под храмом могли остаться. Ты вроде говорил, что дамютеки пускают корни - или как они называются - чтобы добывать воду и минералы?
Рапуунг выругался.
- Конечно, - сказал он. - Если там внизу действительно есть достаточно большие пещеры, и если боги с нами… Но, конечно, они с нами. Я Вуа Рапуунг!
Последние слова он произнес, точно мантру, и Энакина опять охватили мрачные предчувствия - ему вспомнилось суждение Ууну о Рапуунге. Если и вправду было официальное покушение на его жизнь, он мог превратиться из закороченной обмотки трансформатора в оплавленную массу проводов.
Ну и что с того? Безумный или нет, Рапуунг оставался единственным его союзником. В данный момент он мог дать то, что Энакин готов был принять.
Рапуунг продолжал разговаривать как будто сам с собой:
- Они подумают, что мы опять убежали в джунгли. Она будет искать нас там, но никогда - в самих корнях ее твердыни. Прямо у нее под ногами. Но нам понадобятся гнуллиты.
- Но ты сможешь их достать? - спросил Энакин.
- Я смогу их достать. Но это рискованно, - предупредил его Рапуунг. - Если кто-то заметит, что мы залезаем в корни, нас там запечатают и оставят умирать очень долгой и постыдной смертью.
- Более постыдной, чем умирать Опозоренным?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80