Они шли по узенькой дорожке мимо низких каменных стен, потом мимо тенистых перелесков и залитых солнцем полей. Хотя было уже семь часов вечера, теплое июньское солнце еще светило вовсю. Сьюзен с интересом разглядывала разбросанные то тут, то там поместья и элегантные дома представителей местной элиты. Как не похоже на Вестчестер, размышляла она. А уж на Вьетнам тем более.Потом она посмотрела на идущую рядом с ней девушку. Хотя Сьюзен подозревала, что та несколько наивна — впрочем, «несколько» мягко сказано, — по возрасту она была ближе всех. Она единственная из всех училась в колледже. Поэтому должна ее понять. Может, стоит ей довериться, поведать о своих сомнениях и переживаниях? И Сьюзен решилась.Швырнув окурок на дорогу, она заявила:— Я подумываю о том, чтобы оставить ребенка у себя.Пи Джей удивленно посмотрела на нее:— А отец ребенка в курсе?— Нет, — ответила Сьюзен и почувствовала, что голову будто сдавило стальным обручем. — Он сейчас где-то во Вьетнаме.На лице Пи Джей появилось не укрывшееся от Сьюзен удивление.— Во Вьетнаме? А я думала, что вы против войны.— Да, против. Вернее, были… О черт! Все так перепуталось! Может, в этом паршивом мире вообще не стоит заводить детей? — Она тряхнула головой, отбросив назад свою длинную черную гриву. — Мне кажется, я вообще болтаюсь где-то между моральными и нравственными ценностями.— А разве это не одно и то же?— Там, откуда я родом, нет. Мораль — это такая штука, которой ты сама руководствуешься в жизни. Например, ты сама решаешь, будешь принимать участие в войне или нет.А нравственность — это то, что навязывается тебе извне.Например, заставляют тебя стать членом какого-то клуба, поскольку это, видите ли, принято в твоем кругу! И этому идиотскому правилу ты обязана подчиняться, хочешь ты этого или нет, не задаваясь никакими вопросами.Пи Джей нахмурилась.— Я не понимаю.Сьюзен пожала плечами.— Ладно, забудь, это не имеет значения.Дальше какое-то время они шли молча. Может, Пи Джей и не понимала, что Сьюзен ей говорила, но внимательно слушала.Когда они свернули на главную улицу, Пи Джей заговорила первой:— Сьюзен, ты не возражаешь, если мы зайдем в магазин металлических изделий?— Нисколько. А что тебе там понадобилось?— Не что, а кто. Парень, с которым я недавно познакомилась, Питер, он здесь работает.Теперь пришла очередь Сьюзен удивляться:— Парень?— Только, пожалуйста, не говори никому, — попросила Пи Джей.— Не беспокойся.Сьюзен поняла, что в свое время Пи Джей расскажет ей все.Когда они подошли к стеклянным дверям магазинчика, Пи Джей вдруг коснулась ее руки.— Знаешь, у меня один знакомый парень погиб во Вьетнаме, с которым мы вместе учились в институте, — вдруг доверительно сообщила она.— Давно?— Да нет, не очень.Сьюзен покачала головой.— Будь она проклята, эта война.— Девчонки из нашего института переписываются с ребятами, которые служат во флоте, чтобы их как-то поддержать. Я тоже хотела, да Фрэнк не разрешил.— А кто это Фрэнк?— Дружок мой, отец ребенка.— Он прав, Пи Джей. Не к чему солдатам думать, будто мы одобряем эту войну.— По-моему, Фрэнк поступил в университет только потому, чтобы избежать призыва.— Это не означает, что он плохой человек.— Я с тобой не согласна. Наши ребята не виноваты, что их послали воевать.Сьюзен, вынув руку из кармана джинсов, взялась за ручку двери.— Они-то, может, и нет, а вот Дэвид — да.И она толкнула дверь магазинчика. Раздался звонок, и они вошли. ПИ ДЖЕЙ Питер был занят — показывал покупателю электропилу.Пи Джей встала в проходе, ожидая, когда он освободится.— Пойду посмотрю, какие тут у них гайки и болты, — сказала Сьюзен. — Он настолько хорош, что, по-моему, тебе не терпится остаться с ним наедине.Пи Джей улыбнулась и проводила взглядом Сьюзен; та, свернув в соседний проход, скрылась за стеллажами с наждачной бумагой. Потом повернулась к Питеру, недоумевая, что ее сюда занесло. Когда они познакомились в кафе «Капля росы», она рассказала ему, что ухаживает за престарелой больной тетушкой. Вообще-то Пи Джей никогда не обманывала парней, придумывая небылицы только затем, чтобы привлечь к себе внимание, но здесь был другой случай: она не собиралась говорить ему, что беременна.Она взглянула на свое старушечье платье из небеленого муслина на кокетке, которая проходила как раз под грудью, отлично скрывая выпирающий живот.— Глазам своим не верю! — раздался звонкий мужской голос с чуть заметным местным акцентом.Пи Джей подняла голову и заглянула в потрясающие глаза Питера — бирюзовые, окаймленные темными, густыми ресницами, каких она никогда не видела.— Привет, — улыбнулась она.В свете неоновых ламп он был так же хорош, как и в полумраке бара.Положив руку на электропилу, Питер поиграл мощными бицепсами, выпирающими из-под голубой футболки.Тогда он сказал Пи Джей, что ему восемнадцать — на два года меньше, чем ей. Однако у него была фигура зрелого мужчины.— Хочешь что-нибудь купить или пришла на меня посмотреть? — улыбнулся он.Пи Джей растаяла от его улыбки, но лишь кокетливо пожала плечами.— Похоже, электропила мне пока не понадобится, — заметила она.— Ты хочешь сказать, что твоя тетушка не собирается пока заставлять тебя отрабатывать свое содержание?При упоминании о несуществующей тетушке Пи Джей почувствовала укор совести, но заставила себя рассмеяться.Питер провел рукой по мощным бицепсам, снова поиграл ими, отчего они стали казаться еще больше.— Значит, ты пришла договориться со мной о встрече?Пи Джей коснулась кончиком пальца его бицепсов, взглянула в глаза. Она понимала, что шутит с огнем, но ничего не могла с собой поделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141