— И не подумаю! Это мой дом.Джесс вздрогнула. «Нет! — хотелось бросить ему в лицо. — Это не твой дом, а мой!» Она прижала руку к груди: стало трудно дышать.— А это моя дочь! — продолжал кричать муж, ткнув в Мауру пальцем, словно в какую-то вещь. — И она сделает так, как я ей прикажу!Маура подняла на Джесс огромные голубые глаза, в которых стояли слезы.— Мамочка… — прошептала она.— Ты сделаешь аборт! — заявил Чарльз. — И чтоб больше я об этом не слышал!Джесс обошла мужа и села на кровать. Притянув Мауру к себе, принялась гладить ее длинные золотистые волосы.— Мамочка, он ведь не может меня заставить. Не позволяй ему, пожалуйста! — плакала она.— И думать не смей! — взревел Чарльз. — Если ты считаешь, что я работал все эти годы только для того, чтобы выставить свою дочь на посмешище друзьям, то ты заблуждаешься!Джесс показалось, что в комнате нечем дышать.— На посмешище твоим друзьям, Чарльз?! Так вот что тебя больше всего беспокоит!— Они и твои друзья!— Ошибаешься! Это твои деловые партнеры, и не больше. Но на эту тему мы поговорим наедине.— Почему? Чтобы твоя дорогая доченька не услышала о себе мнение отца? Чтобы не знала, что она сломала ему жизнь?— Не моя, а наша дочь, Чарльз.Муж всплеснул руками.— Ничего подобного не произошло бы, если бы ты отдала детей в частную школу. Так нет же! Вбила себе в голову, что ее детям нужна нормальная жизнь.Джесс с трудом проглотила комок в горле.— Может, для тебя она и нормальная, моя милая, а для меня нет! Я воспитан несколько иначе, — продолжал он кричать.«О Господи! — подумала Джесс. — Только бы он не сказал ничего о моем ребенке!» Она никогда не рассказывала детям о своей дочери, о Ларчвуд-Холле. Чарльз не разрешал…— Чарльз… — попыталась она что-то сказать, но слова застряли в горле.Он сжал кулаки, на висках вздулись вены.— Завтра этот вопрос должен быть улажен! — ледяным юном проговорил он.Точь-в-точь как когда-то отец Джесс, таким же полным холодного безразличия голосом. «Интересно, позволил бы себе отец разговаривать со мной в таком тоне, если бы была жива мама? — подумала Джесс. — Может, тогда все сложилось бы по-другому?» Она крепко прижала к себе дочку.— Я хочу, чтобы ты обо всем позаботилась, и побыстрее. Слышать об этом больше не желаю! Ясно? — категорически заявил муж.Он повернулся и направился к двери.— Нет! — бросила Джесс ему вслед.Чарльз обернулся.Джесс продолжала гладить Мауру по голове, словно черпая в дочери силу.— Она хочет оставить ребенка и оставит его.Не отвечая, Чарльз выбежал из комнаты.«Черт бы тебя побрал! — чуть не вырвалось у Джесс. — Черт бы тебя побрал за то, что ты ведешь себя, как когда-то мой отец». Она закрыла глаза и, успокаивая, принялась медленно покачивать свою дочь.— Все будет хорошо, дорогая, вот увидишь, все будет хорошо.— Ой, мамочка, — всхлипнула та. — А может, папа прав?У него друзья, работа…— Шш… — прошептала Джесс. — Меньше всего нужно бояться мнения людей. Поступай, как тебе подсказывает сердце, чтобы было хорошо тебе и твоему ребенку.— Прости меня, мамочка.Джесс обняла Мауру за плечи.— Крошка моя, ты в самом деле хочешь этого ребенка?Ты хорошо подумала? Все взвесила?— Да, мамочка. Я же тебе говорила. Мы с Майклом хотим растить этого ребенка вместе, а когда станем совершеннолетними, пожениться.Джесс еще крепче прижала дочку к себе, вспомнив себя с Ричардом:, хотели, уехать в другой город, пожениться и жить вместе с ребенком.Но у отца были другие планы.— Я, конечно, не жду, что отец устроит настоящую свадьбу, — продолжала между тем Маура.Свадьба… Ее устроил для них с Чарльзом отец в самом шикарном ресторане. Все было как в сказке. Даже «Нью-Йорк тайме» посвятила ей половину полосы. Ведь никто не догадывался о скандальном прошлом двадцатилетней невесты. Никто, кроме отца, из которого и клешами ничего не вытянешь, кроме Ричарда и его родителей, которые куда-то уехали, кроме Чарльза, который соглашался жениться при условии, что никогда больше не услышит об этой истории, кроме мисс Тейлор и девочек из Ларчвуд-Холла…Джесс еще раз погладила дочку. Нет! Никто не заставит Мауру пережить тот ад, сквозь который прошла она сама!Никто не посмеет отнять у нее ребенка!Послышался робкий стук в дверь. Она тихонько приоткрылась. На пороге в мятых пижамах стояли Чак и Тревис.— Мам, — начал Чак. — Что происходит? Почему папа так кричал?Джесс взглянула на сыновей. Чаку было семнадцать, Тревису — тринадцать. Чак — вылитый отец: белокурый, высокий, очень серьезный, а Тревис — душа семьи: жизнерадостный, рыжеволосый, весь в веснушках и с такой ослепительной улыбкой, что с его появлением сразу становилось светлее. Но сейчас Тревис не улыбался. У обоих лица были мрачными.— Все в порядке, мальчики, идите спать. Просто папа рассердился на Мауру.— А за что? — спросил Тревис.— Позже об этом поговорим, — сказала Джесс. — Ничего особенного. А теперь марш в постель!— Нет, все-таки, что она натворила? — не отставал Тревис.— Замолчи! — оборвал его Чак и дернул брата за рыжие кудряшки. — Ты же слышал, что сказала мама, пошли спать.Мальчики скрылись за дверью. Джесс почувствовала усталость, но она понимала, что это только начало. Таких ночей будет еще множество. Надо привыкать.— Нужно им сказать, — предложила Маура. — Все равно скоро узнают.Джесс медленно покачала головой.— Только не сейчас, когда все так расстроены.Маура поцеловала мать в щеку.— Спасибо, мамочка. Я люблю тебя.— Я тоже люблю тебя, дорогая. А теперь постарайся заснуть.Она поцеловала дочь и поднялась с постели.— Мамочка!— Что, дорогая?— Ты поговоришь с папой еще раз?Джесс вздохнула. Два серьезных разговора в течение одного вечера — это слишком обременительно для нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141