оставлю прошлое в покое и, наконец успокоившись, продолжу прежнюю жизнь». Глава семнадцатаяПятница, 8 октябряПИ ДЖЕЙ Наконец-то мать освоила кофеварку, образец высочайших достижений современной бытовой техники, которую Пи Джей купила совсем недавно. Сегодня Пи Джей с Бобом баловались кофейком, сидя в залитой солнцем столовой ее шикарной квартиры, выходящей окнами на Централ-парк. По выходным Боб ночевал у нее. Обычно он располагался на софе в гостиной подальше от бдительного ока Флоры Дэвис, которая оккупировала комнату для гостей. Заходил он каждый вечер после работы, принося для Пи Джей бесчисленные файлы, давая тем самым понять, что она нужна, что на работе о ней не забыли и ждут ее возвращения. В понедельник, среду и пятницу он бывал утром. В эти дни ей делали химиотерапию. Свои визиты он мотивировал тем, что своим присутствием способствует ее выздоровлению. Любовью они не занимались со дня операции, и Пи Джей ни разу не показывала ему свой шрам, никак не могла решиться и скорее всего так никогда и не осмелится.— Денек сегодня обещает быть чудесным, — проговорил Боб, отхлебнув из дымящейся кружки крепкого кофе.— Бабье лето, — рассеянно отозвалась Пи Джей.По утрам, когда у нее бывали сеансы химиотерапии, она всегда была рассеянной.В столовую ворвался аромат бананово-орехового хлеба.— Флора! — крикнул Боб. — Что это вы там такое печете? Пахнет потрясающе.— Потерпите немного, — донесся из кухни голос матери Пи Джей. — Уже почти готово.Боб рассмеялся и повернулся к Пи Джей.— Если она и дальше будет продолжать в том же духе, мы с тобой растолстеем.— Я-то вряд ли… От рака не поправляются. Ты разве не знаешь этого?Потянувшись через стол, Боб коснулся ее руки.— Извини, Пи Джей, мне просто хотелось поднять тебе настроение.Пи Джей с трудом выдавила из себя улыбку.— Да ладно, мне и самой нравится время от времени наедаться от пуза. Хотя, по правде говоря, мамина стряпня после химиотерапии кажется особенно отвратительной.Боб, убрав руку, скорчил брезгливую гримасу. Пи Джей расхохоталась.— Вот видишь, я и развеселилась.— Я просто счастлив, — подхватил он. — Думаю, ты тоже будешь счастлива, когда я расскажу твоей матери, какого ты мнения о ее кулинарных способностях.Пи Джей обреченно застонала.— А вы, похоже, неплохо уживаетесь друг с другом, верно? — заметил Боб.Пи Джей глянула в окно. Квартира ее располагалась на двадцать третьем этаже, и из нее виднелись верхушки деревьев, извилистые, тонкие, как ниточки, аллеи парка, по которым кто шагом, а кто бегом передвигались крошечные, как муравьи, люди.— Да так, терпим друг друга, по-моему.— А я-то надеялся, что совместная жизнь как-то поможет вам помириться.Пи Джей пожала плечами.— Наверное, полного примирения между нами никогда не будет.— Ты ей не сказала?— О чем? — спросила Пи Джей, не оборачиваясь, чтобы не видеть выражения лица Боба, хотя прекрасно поняла, о чем идет речь.— О встрече.— Нет.— Это означает, что ты решила не ехать?— Это означает лишь одно: я ей не сказала.— Но собираешься?— Что? Собираюсь сказать или собираюсь поехать?— И то и другое.Коснувшись пальцем стекла, Пи Джей посмотрела на свои великолепно обработанные ногти, покрытые свежим лаком. Как просто содержать их в порядке, когда нечего делать; слоняйся по квартире да жди, когда тебе станет плохо после процедур, призванных улучшить твое самочувствие.— Прошу тебя, Боб, не дави на меня, — попросила она.— О Господи, Пи Джей! — взорвался он. — Ведь с завтрашнего дня останется только одна неделя! Когда, черт подери, ты решишь?— Неделя до чего? — послышался голос.Пи Джей и Боб повернули головы к двери. На пороге стояла Флора Дэвис с тарелкой свежеиспеченного бананово-орехового хлеба.— Неделя до чего? — переспросила она.Боб, взглянув на Ни Джей, сделал глоток из своей кружки. Объясняться предстояло ей.— Ни до чего, мама, — отрезала она. — Тебя это не касается.— Пока я живу в твоем доме, меня все касается, — заметила мать и, поставив тарелку на стол, вытерла руки о передник. — Если ты собираешься куда-то поехать, то я должна знать, чтобы успеть собрать твои вещи.— Мама, прошу тебя… — начала она, но мать не дала ей договорить.Усевшись на стул между Ни Джей и Бобом, она продолжала:— По-моему, это просто замечательная идея. Тебе давно пора развеяться. Так куда ты собираешься?Пи Джей с негодованием глянула на Боба. «Господи, ну кто его просил орать на всю квартиру! — сердито подумала она. — Почему он хотел, чтобы мать что-то заподозрила? Сам он явно не хотел, чтобы я поехала на встречу.Может быть, он специально подстроил? Сообразил, что если мать узнает, то непременно закатит скандал, а вдвоем они сумеют меня отговорить».— Никуда, мама, — ответила она. — Я никуда не собираюсь.Боб взял с тарелки кусок теплого хлеба и отщипнул маленький кусочек. Флора внимательно взглянула на Пи Джей. Та, в свою очередь, не сводила глаз со своей кружки.— Ну, извини, я только хотела помочь, — обиженно проговорила она.— Мама, не сердись, — попросила Пи Джей.— Я не сержусь.— Нет, сердишься! Ты вечно изображаешь из себя обиженную! Может, папа и мирился с этим, но я не собираюсь.Поджав губы, Флора взяла с тарелки кусочек хлеба, намазанного маслом, откусила и принялась жевать, глядя прямо перед собой. Потом положила хлеб на стол, взяла лежавшую на коленях салфетку и вытерла губы.Пи Джей не выдержала и, оттолкнув от себя кружку, в сердцах закричала:— Черт подери, мама! Ну хорошо! Если хочешь знать, Боб спрашивал, поеду ли я в следующую субботу на встречу. На встречу со своим сыном! — Она прихлопнула ладонью по столу. — Ты слышишь, мама! С моим сыном!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141