— Сейчас вам введут внутривенное, — проговорила медсестра. — Вы почувствуете легкий укол в руку. Постарайтесь не шевелиться…Сказанное ею позже Пи Джей пропустила мимо ушей.Она словно разделилась надвое. Одна половина прекрасно осознавала: сейчас ее схватят, всадят в нее иглу, прикрепленную к трубке, соединенной еще Бог знает с чем. Эта ее часть стремилась вырваться и бежать от кошмара куда глаза глядят. А другая… Другой было все безразлично. Будь что будет! Только все как-то странно, зыбко, неясно. Ну ничего, все пройдет. Именно эта ее половинка победила первую, когда каталку снова куда-то повезли. Новое место оказалось еще холоднее, чем холл. Гул голосов приблизился, стал совсем рядом. Кто-то подсунул ей под спину руки.— Поднимай!Мозг только переварил услышанное, как Пи Джей почувствовала, что ее подняли и перенесли с каталки на что-то еще более твердое и узкое. Она открыла глаза — над ней склонились какие-то люди в зеленых масках, зеленых колпаках.— Доброе утро, — послышался из-под маски приглушенный голос. — Я — доктор Сент-Джермен. — Губы еще раз шевельнулись. — Помните меня?Пи Джей показалось, что глаза его улыбаются. Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на чем-нибудь.Потом она почувствовала на своем лице чье-то дыхание.— Прошу вас сосчитать от ста назад.И вдруг она вспомнила. Тогда, в предродовой палате, ее попросили о том же. И она, как и много лет назад, принялась считать:— Сто.А память уносила ее в прошлое, в те далекие дни.— Девяносто девять.Мой мальчик…— Девяносто восемь.Мой сын…Над ней склонилось чье-то расплывчатое лицо.— Привет, — произнес чей-то голос.Боб…Лицо начало постепенно приобретать более отчетливые очертания, он улыбнулся.— Закончили операцию? — спросила Пи Джей.Боб не ответил — должно быть, она спросила недостаточно громко.— Закончили операцию? — повторила она.Ей хотелось спросить его, что он здесь делает, откуда узнал…Он кивнул.— Тебя уже привезли из операционной.— Что…Ей необходимо было спросить, чем закончилась операция, но что-то отвлекло ее внимание. Рядом с лицом Боба возникло другое, знакомое лицо: плотно сжатые губы, вздернутый подбородок… Мать.Пи Джей закрыла глаза и снова заснула.Когда она окончательно проснулась, в комнате уже сгущались сумерки. Сначала Пи Джей никак не могла понять, где находится, потом вспомнила. Протянула руку вниз, к груди, и почувствовала толстый слой марли.— Пи Джей?Она повернула голову.— Боб?— Ты проснулась.— Ммм… Очень хочется пить.Взяв в руки пластиковую чашку с соломинкой, он подал ей соломинку. Пи Джей с трудом сделала глоток.— Откуда ты узнал? — спросила она.Боб улыбнулся.— Это было проще простого. Когда ты не пришла на работу, я пошел к тебе домой. Уолтер сказал, что ты попросила таксиста отвезти тебя в больницу Сент-Мэри. Остальное, — он подмигнул, — вообще не составило никакого труда.— Биопсию уже сделали?— Не могу поверить, что ты мне ничего не сказала, — не отвечая на вопрос, укорил он ее.— Я рассердилась на тебя, потому что…Боб приложил палец к губам.— Шш… Давай сейчас не будем об этом говорить. Есть более важные темы для разговора.«Более важные темы…» Да, похоже, Боб прав.— Грудь отняли? — спросила Пи Джей.В этот момент к кровати приблизилась чья-то фигура.— Памела…— Привет, мама.Переведя взгляд на соломинку, Пи Джей сделала еще один глоток.— Я подумал, твоей маме следует знать, — пояснил Боб, и на лице его появилось виноватое выражение.— Почему ты не позвонила мне, Памела? — подхватила мама.Пи Джей опустила голову на подушку.— В этом не было необходимости. Я и сама ничего толком не знала.— И тем не менее, — проговорила Флора Дэвис, недовольно поджав губы, — я приехала, хотя весь день пришлось тащиться на поезде.«Весь день… — усмехнулась Пи Джей. — Всего каких-то четыре часа от Беркширза».Она опять повернулась к Бобу.— Так что, доктор…Он погладил ее по голове, поспешно проговорил:— Пойду скажу сестре, что ты проснулась.И, поставив чашку на тумбочку возле кровати, он вышел из палаты.Мать подошла чуть ближе.— Тебе больно?— Нет.— Хорошо, — кивнула она, усевшись на самый краешек, — это хорошо.— Они отняли ее, да? Отрезали грудь?Флора сложила руки на коленях. Она сильно постарела, казалась совсем старухой. И хотя Пи Джей не видела ее почти два года, она все поняла по ее лицу.— Давай не будем сейчас говорить об этом, — сказала мать. — Подождем, пока придет врач.Пи Джей посмотрела на нее невидящим взглядом. О Господи, все-таки отняли грудь…Дверь в палату открылась. В дверном проеме появилась высокая, сухощавая фигура Боба, ярко освещенная падающим из коридора светом. Рядом с ним стоял еще один мужчина, еще выше и еще тоньше, — доктор Сент-Джермен.— Ну, как вы себя чувствуете? — спросил он, заходя в палату.— Отлично. Только немного кружится голова и тошнит.Доктор кивнул и направился к ее кровати. Флора поспешно вскочила и пересела на стул. Он подошел и, откинув простыню, проверил повязку. Потом удовлетворенно кивнул.— Ну что, доктор? Каков приговор?Пи Джей старалась говорить легко и непринужденно, но внутри все сжалось от страха.Доктор сел рядом с ней, там, где только что сидела мать.Боб стоял рядом.— Как мы и подозревали, опухоль в груди была около пяти сантиметров в диаметре.— И?— И к сожалению, она оказалась злокачественной.Свет померк перед глазами, и Пи Джей поспешно закрыла их.— Значит, вы отняли грудь.— К сожалению, да.В палате воцарилась такая тишина, что Пи Джей слышала биение собственного сердца.Боб поспешил нарушить гнетущее молчание:— Когда ее можно будет забрать домой?Пи Джей заставила себя открыть глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141