Здесь медведи и в самом деле мурлыкают.
Эсме рассмеялась, и я повела ее в дом.
Дозвониться до мистера Джона я не смогла, поэтому мне пришлось оставить сообщение для Джанин на птицефабрике. Потом я напоила Эсме горячим чаем и отвела в свою спальню, где та задремала на моей постели. Мы с Лизой сидели на кухне и обсуждали, как нам с ней поступить.
– Уверена, что мистер Джон позволит ей приезжать сюда в гости, – настаивала Лиза. – Ведь Квентина здесь теперь нет.
Я посмотрела на горшок с камешками, стоящий на подоконнике. Там осталось всего несколько штук. Мне предстояло столкнуться с куда более серьезными неприятностями, чем сбежавшая от Тайберов Эсме. В дом ворвался Артур. Он только что вернулся из своего путешествия по лесу. В его длинных волосах запутались сухие листья. Мой брат бросил на стол рюкзак в цветочек, раздувшийся от его находок – интересных кусочков коры, выбеленных солнцем и ветром панцирей давно умерших черепах, птичьих гнезд и прочих даров природы. Но его глаза не отрывались от потолка. Он выглядел сбитым с толку.
– Наверху кто-то есть, – громким шепотом оповестил Артур нас с Лизой. – Я видел ее с улицы.
– Это наша гостья, – поспешила я успокоить его. – Она наша родственница и не причинит тебе вреда. Ее зовут Эсме. Они приехала сюда летом из Южной Каролины.
– Я видел ее в окне! Она смотрела на меня!
– Наверное, Эсме уже проснулась, – обратилась я к Лизе. – Пойду проверю.
Я пошла наверх, Артур двинулся следом. Я остановилась.
– Послушай, милый, у Эсме был плохой день. Сейчас ей грустно и тревожно. Мы не хотим ее пугать. Вернись на кухню и подожди…
– Микки! – прервал меня радостный голос Эсме. Она стояла на верхней ступеньке лестницы и смотрела на Артура. Щеки девушки окрасил нежный румянец, глаза сияли. Она указывала на футболку Артура под его просторной синей курткой. Немного поблекший от стирки Микки-Маус красовался там во всем великолепии. На Эсме была футболка с мышкой Минни, которую я видела на ней в тот день, когда навещала мистера Джона. – Микки! – снова воскликнула она и указала пальцем на Артура.
С выражением невероятной нежности на лице Артур прижал одну руку к сердцу, а второй указал на Эсме.
– Минни! – тихо прошептал он.
* * *
– Она могла погибнуть на шоссе, – возмущался Мистер Джон. – Ее мог переехать трактор или грузовик!
Они с Джанин стояли на заднем крыльце нашего дома. Дочь попыталась его успокоить.
– Папа, с ней все в порядке. Эсме доехала сюда. Давай не будем искать новых неприятностей на нашу голову. Посмотри на нее. Она замечательно себя чувствует. Я еще ни разу не видела ее такой счастливой после переезда в Тайбервилл.
Эсме и Артур водили хороводы вокруг Медведицы, смеялись, тыкали друг в друга пальцами, словно играли в какую-то странную игру. Я смотрела на Джанин, не в силах поверить, что та сразу же не набросилась на меня с обвинениями.
– Эсме говорила мне, как сильно любит тебя, – сказала я.
Джанин подняла подбородок. Она великолепно выглядела в черном строгом костюме.
– Не пытайся скрыть свое изумление, прошу тебя. Я все отлично вижу. Да, мы с Эсме очень близки. Я всегда была для нее старшей сестрой. Я бы взяла ее к себе, но я слишком занята делами.
Такую Джанин я еще ни разу не видела. Искреннее сострадание. Нежность. Щедрость. Пока я обдумывала это неожиданное превращение, мистер Джон снова обрушился на меня без всякого снисхождения.
– Это ты подсказала ей, где следует искать скульптуру. Ты вбила ей в голову все эти басни насчет Медведицы.
– Ее опекунша все время рассказывала ей о мисс Бетти и Медведице.
– Да, тетушка Дотти поощряла ее фантазии. И от этого не было вреда, пока Эсме жила в трехстах милях отсюда. – Мистер Джон махнул на меня рукой. – Я не позволю ей убегать каждый раз, чтобы поклоняться этой железяке.
– Папа, – вздохнула Джанин, – ей же больше нечем заняться. Эсме нужен друг. Посмотри на нее и на Артура. Артур не причинит ей вреда. Почему бы Трики иногда не привозить ее сюда? – Джанин обожгла меня взглядом. – Она будет под присмотром.
– Дочка, – мистер Джон явно не собирался сдаваться, – не ты несешь ответственность за семью. Я бы хотел поговорить с тобой наедине.
Они отошли к ограде. Я сделала вид, что не смотрю на них, но все же не спускала с них глаз. Судя по выражению лица Джанин и все более нервным жестам ее отца, они продолжали спорить.
Мистер Джон победил.
– Папа плохо переносит все, что связано с этой Железной Медведицей, – призналась Джанин, пока мы с ней шли к скульптуре. – И потом последние дни он просто в плохом настроении. Отец стареет, семейный бизнес уплывает у него из рук. Папа боится, что мои нововведения ему не понравятся.
– Я могу предложить кое-какие изменения, но они не понравятся ни тебе, ни ему.
– Не испытывай судьбу.
– Послушай, Эсме здесь рады. Постарайся устроить так, чтобы Трики привозила ее иногда. Иначе девчонка все время будет убегать.
– Боюсь, что Эсме родилась со страстью к бродяжничеству и странным идеям. Это в ней говорит кровь Пауэллов.
– Я видела пистолет, который она носит с собой. Она прирожденный стрелок по живым мишеням. И это в ней говорит кровь Тайберов.
Мы с Джанин обменялись холодными взглядами. Она мягко сказала что-то Эсме, у той поникли плечи. Девушка повернулась к моему брату и дрожащим пальчиком коснулась Микки-Мауса на его футболке.
– Пока, Микки.
Артур печально смотрел на нее.
– Не забудь то, что я тебе говорил об эльфах.
Эсме кивнула:
– Я буду начеку.
Пока Джанин и Эсме усаживались в длинный лимузин с эмблемой птицефабрики Тайбера на ветровом стекле, мистер Джон поинтересовался:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112