Она держала в руке пюпитр из красного дерева в виде дощечки с зажимом, прижимавшим множество листков с записями. Несколько элегантных мужчин и женщин в деловых костюмах следовали за ней по пятам. Я покосилась на “Ролексы”, шарфы от Гуччи и запонки с бриллиантами. Джанин выглядела изящной и аристократичной в красивом льняном костюме и туфлях в тон. Ее белокурые волосы, как всегда в рабочие дни, были собраны на затылке золотой заколкой.
Я выругалась про себя. В тот день я надела кожаные сандалии, старые шорты из грубой ткани и футболку с портретом писателя Уильяма Фолкнера, приобретенную мной на книжной ярмарке. Великий гуманист мрачно взирал на мир с моих грудей. От меня все еще пахло коровьим бальзамом.
– Магазин “Три поросенка” является самым крупным потребителем продукции птицефабрики Тайбера в этом районе, – вещала Джанин на ходу. Она явно проводила экскурсию для инвесторов. В городе поговаривали, что после выхода мистера Джона на пенсию – а до этого момента оставалось не больше двух лет – его дочь планировала расширить компанию. Джанин и ее маленькая армия остановились, оказавшись недалеко от меня. Я стояла около тайберовских холодильников и загораживала им проход своей тележкой. Глаза Джанин недобро сверкнули.
– Доброе утро, – поздоровалась она.
– Доброе утро, – ответила я и кивнула сопровождавшим ее людям. Те уставились на меня. – Подождите минутку, и я уберусь с вашего пути. – Я начала маневрировать, пытаясь не задеть прилавок с мясом, у другой стены. Разумеется, я его толкнула. Колесо тележки застряло. Я дернула ее, потом пнула ногой. Джанин промолчала, но нетерпеливо поджала губы. Мое лицо пылало. Я освободила злосчастную тележку и тут же снова врезалась в прилавок. Несколько вакуумных упаковок с бифштексами упали на пол. Я охнула и принялась подбирать их.
– Вы регулярно делаете покупки в “Трех поросятах”? – обратилась ко мне женщина в красном шелковом костюме.
– Всю мою жизнь. – Я выпрямилась, держа в руках охапку пакетов, и начала раскладывать их обратно по местам.
Никто, включая и Джанин, не шевельнул и пальцем, чтобы мне помочь.
– Давайте проведем блицопрос покупателя, – предложила женщина в красном и подошла ко мне поближе. – Вы здесь покупаете продукцию птицефабрики Тайбера?
Я положила последнюю упаковку бифштексов на прилавок. С меня было достаточно. Я посмотрела на Джанин, потом на “Краснозорьку” и честно выпалила:
– Я не ем курятину.
Джанин обожгла меня яростным взглядом. “Краснозорька” удивленно выгнула бровь.
– Неужели? Позвольте узнать, почему?
– Мой отец выращивал кур по контракту с птицефабрикой Тайбера. Все детство я выгребала куриный помет и закапывала дохлых кур. Мы ели кур, потому что только они были нам по карману. Ежегодный доход от выращивания цыплят позволял едва сводить концы с концами. Разумеется, фермерам обычно особенно не из чего выбирать, потому что их курятники построены на заем, взятый в банке Тайбера, который, как вы понимаете, контролируется ими же. Фермер должен платить проценты по ссуде, поэтому жаловаться он не может. Это скрытая форма рабства, одобренная правительством. – Я улыбнулась. – Еще в детстве я поклялась: как только стану свободной, никогда в жизни больше не возьму в рот кусок куриного мяса.
Деловые мужчины и женщины смотрели на меня с осуждением. Я не сказала им ничего нового, я лишь поставила их в неловкое положение. У другого прилавка стояли миссис Грин, Хуанита и Лиза. Их плетеные металлические тележки сгрудились в кучу, словно коровы на водопое. Лиза зааплодировала.
– Держись и говори только правду, – негромко посоветовала она.
“Ну почему я всегда нарываюсь на неприятности? У меня их и так по горло”. Я просто сошла с ума. Квентин лишил меня рассудка. А эльфы ему помогли. Эта новость быстро станет общим достоянием.
Джанин по-настоящему разозлилась.
– Прошу прощения за то, что вы без предупреждения оказались втянутыми в наши местные распри. – В ее голосе слышался металл. – Уверяю вас, это вопрос исключительно личных разногласий, а не серьезные недоразумения между нашей компанией и фермерами, работающими на нас по контракту. На самом деле, птицефабрика Тайбера активно участвует в жизни округа, и все относятся к ней с любовью и уважением. К нашим служащим мы относимся как к членам семьи.
– Совершенно верно. Я ее дальняя родственница, и она относится ко мне как к своей прислуге, – подтвердила я.
После этого замечания я увидела в глазах Джанин неприкрытую ненависть. Война была объявлена. Она бы удавила меня на месте, если бы могла.
– Предлагаю двигаться дальше, – мягко произнесла Джанин Тайбер, и под ее руководством группа обошла меня и направилась к администратору магазина.
Тот немедленно увел всех в другой конец торгового зала. Через пять секунд Джанин снова стояла передо мной. Она бросила свой пюпитр на упаковки с мясом и уперла руки в бедра.
– Сначала ты при посторонних оскорбила моего отца, а теперь меня. Да, я уже слышала о твоем госте, этом нью-йоркском бандите, который ходит по улицам с ножом, трясет у всех перед носом своими деньгами и кричит на всех перекрестках, что эта Медведица – произведение искусства. Он, судя по всему, уверил тебя, что ты разбогатеешь благодаря этому куску металлолома. И ты из-за этого так себя ведешь? Бедная белая оборванка Урсула, все еще пытающаяся доказать, что чего-то стоит. И теперь ты возомнила, что нашла того, кто тебе в этом поможет. Люди не будут тебя уважать только потому, что ты окончила университет или удачно справляешься с собственным бизнесом. Ты провалилась, не смогла продавать книги, вернулась домой с пустыми руками, твой брат кончит дни в клинике для душевнобольных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112