— Это единственная причина, почему он послал вас сюда? Чтобы привезти этот чайник?
— Нет.
Тамберлайн по возрасту годился ей в отцы, и она неловко чувствовала себя в его присутствии. Печаль в его глазах задевала за живое.
— Я хочу извиниться перед вами. Это не связано с Артемасом, и не имеет значения, какими добрыми побуждениями я тогда руководствовался, но по моей вине вы потеряли свой дом.
Она тяжело вздохнула, села на изящный маленький диванчик, сложив руки на коленях:
— Он уединился так, что стал недоступен даже друзьям. Мне было непонятно, почему он так поступил, но это было его решение, а не ваше.
— Вы очень великодушны. Спасибо.
Она равнодушно пожала плечами:
— Передайте, что я возьму этот чайник.
Тамберлайн кивнул:
— Он понимает, что вы не пожелаете связываться с ним, но вы могли бы обращаться ко мне в случае необходимости. На самом деле, мне доставит удовольствие идти в ногу с вашим продвижением в колледже и во всех других важных жизненных делах.
— Так, чтобы он все знал, а сам не спрашивал меня об этом?
— Да. — Тамберлайн сел на стул рядом с ней и уточнил: — Он в самом деле дорожит вашей дружбой.
Она испытующе посмотрела на менеджера:
— Вы не расскажете мне о женщине, которой он… увлечен?
— Что именно?
— Имя. Возраст и все такое.
Он кратко поведал ей только самое основное.
— Она какая-нибудь известная? — спросила Лили.
— Я не совсем понимаю, о чем вы.
— Общественное положение. Состояние.
Тамберлайн пояснил, что отец Гленды де Витт — сенатор. Лили не нужно было знать ничего другого.
— Я хочу попросить вас об одной-единственной услуге, — сказала она. — Дайте мне знать, как только он женится на ней.
— Милая леди, если это ваше самое сокровенное желание, то я даю вам слово.
— Это не самое сокровенное желание, — возразила она.
Он наклонил голову, выражая свою признательность:
— К сожалению, это единственное обещание, которое я наверняка выполню.
Она отнесла чайник на задний двор и поставила на каменную дорожку у старого сарая. Тетя Мод с сестрами вовсе не одобряли ее решения. Лили вытащила кирпич из бордюра цветочной клумбы и, встав на колени перед хрупким маленьким сосудом, занесла руку над головой.
Но вдруг каменный комок в ее руке рассыпался в прах. Чайник остался неповрежденным.
Дрожа от злости, Лили села на корточки, схватила чайник и с размаху, не глядя, швырнула его. Он упал на газон, крышка отлетела, но он не разбился.
— Могу принести молоток, — предложила Мод.
Большая Сис зашипела на нее. Маленькая — подошла к Лили и похлопала по плечу:
— Это знак, милая. Он не разобьется, он часть твоей жизни. Держи здесь свои воспоминания, это самое надежное место.
Лили с трудом встала на ноги. Впервые слезы выступили у нее на глазах. Она водрузила крышку на место и направилась в дом. Надо убрать этот проклятый чайник с глаз долой до тех пор, пока она не сможет смотреть на него без ненависти и любви к Артемасу, без боли, как сейчас. А как ей поступить с Артемасом, она уже решила.
* * *
Лили готовилась к весенним экзаменам в маленькой комнатенке общежития, которую она делила с приятной невысокой студенткой Хэй, специализировавшейся в музыке. Семья ее иммигрировала из Вьетнама в семидесятые годы. Зазвонил телефон, трубку сняла Хэй и через несколько секунд протянула ее Лили:
— Это звонит мистер Тамберлайн.
Он не раз связывался с ней вот уже на протяжении нескольких месяцев, чтобы просто поболтать, говорил он. Будто мистеру Тамберлайну больше нечего было делать. Сердце ее каждый раз замирало, и она как обычно прямо спрашивала: «Есть какие-нибудь новости?» И он, и она всегда знали, что имеется в виду. «Никаких». О, после этого она вновь могла дышать!
Но на сей раз он очень вежливо сказал:
— Я давал вам обещание прошлой весной, Лили.
Она сильно сжала трубку, не желая верить, чувствуя тошноту, холодный удар предательства и огонь поражения. До этого момента она не понимала, как сильно она надеялась. Как наивна она была.
— Он женился, — машинально проговорила она.
— Два дня назад, — после некоторой паузы сказал мистер Тамберлайн. Потом очень мягко спросил: — Вы позволите продолжать звонить вам время от времени?
— Он так хочет? — спросила она загробным голосом.
— Позволите продолжать звонить вам?
Уклоняясь, он ответил вопросом на вопрос. Артемас теперь женился, и не в его характере нарушать верность, даже каким-нибудь безвредным способом. Она понуро опустила голову. Ложных надежд больше не было.
— Вы найдете меня здесь, если захотите.
Она попрощалась и положила трубку, но еще какое-то время не могла выпустить ее из рук.
Она разделалась с прошлым. Разделалась и с этим.
* * *
Голова Хэй доходила только до плеча Лили, и, когда Хэй начинала толкать ее, это напоминало толкание бульдозера игрушечным грузовиком.
— Давай повеселимся. Пойдем в дом, — приказала Хэй. — Они обычные. Ты увидишь. Непохожие, как ты думаешь, на парней из общежития.
Лили нерешительно остановилась у джипа, ощущая липкий страх. Он вцепился в нее, подобно жаркой весенней ночи, просочился сквозь мягкую ткань ее белых брюк и тонкую белую блузку. Золотой пояс до боли стянул живот.
— Все здесь выглядит так, словно кто-то проклял это место. — Она взглянула на ветхий дом из дерева и кирпича, окнами выходящий на полупустой газон и старые увядающие дубы. Молодые люди — некоторые в джинсах, куртках и при галстуках, некоторые в шортах, куртках и без галстуков, один в футболке с надписью «Грейтфул Дэд» и фирменных слаксах — толпились вокруг бочонка пива, установленного на козлах для пилки дров. Женщины, одетые примерно так же, начиная от платья для бара и кончая обрезанным комбинезоном, толкались рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140