Мария лишь горевала о том, что до этого радостного момента не дожила его мать. Джессика знала, что Коул едва помнил мать, которая умерла, когда ему было пять лет. Настоящей матерью для Коула и Джессики всегда была Мария, одаривавшая их любовью, баловавшая сладостями, всей широтой своей души старавшаяся возместить их потери.
Джессика и отец тоже были приглашены на эту вечеринку. Джессика надела свое новое платье с очень большим вырезом, надеясь, что Коул наконец заметит, какой женственной она стала в свои семнадцать лет. Она знала, что это последний шанс. Ведь скоро Коул пойдет своей дорогой в жизни, и они, возможно, больше не встретятся. Может, это и не беспокоило Коула, но для Джессики означало – потерять всякую надежду. Девушка решила пригласить Коула в бунгало, чтобы вручить ему подарок в честь такого торжественного случая.
Подарком, который она приготовила Коулу, была ее девственность. До этого девушка упорно выдерживала глупые домогательства мальчишек из ее школы. Никто из них не подходил для этого. Она знала, что только Коул по-настоящему способен оценить ее жертву. Кроме того, для нее это вообще-то и не было такой уж большой жертвой. Она просто мечтала отдаться ему. Ей не раз приходилось видеть обнаженный торс Коула и хотелось непременно дотронуться до его тела, ощутить соприкосновение его кожи со своей. Она часто наблюдала, как он таскал корзины с виноградом на склад, разгружая грузовики, или наполнял чаны. Она ощущала его прикосновение не кожей, а сердцем, впитывала в себя каждое его движение, напряженную игру мышц. Она обожала его тело, как скульптор обожает отполированную бронзовую поверхность своего творения.
Вспоминая то время, Джессика понимала, что Коул тогда догадался о ее «подарке». Он пришел в бунгало гораздо позже назначенного часа, возможно, пытаясь расстроить ее планы. Когда он позвонил в дверь, Джессика была просто в ярости. Она прождала его два часа, неустанно подправляя прическу, обновляя слой помады на губах, все время боясь присесть, чтобы не помять платье. Когда звонок у входной двери наконец прозвенел, ноги ее ныли из-за туфель на высоких каблуках, а спина просто разламывалась от такого долгого и напряженного ожидания, а чувства были окончательно разбиты.
Вместо того, чтобы сразу же отворить, Джессика побежала в свою комнату, накинула халат, сбросила туфли и взлохматила волосы. Затем, демонстративно позевывая, направилась к двери. Подарок? О, она совсем забыла, что он должен был за ним прийти! Она куда-то его засунула и никак не может найти. Так получилось. Коул принял ее слова спокойно с невозмутимой, но ужасной для нее полуулыбкой. В ответ она наигранно пожала ему руку.
Джессика скорее бы умерла, чем позволила ему догадаться, как обидел ее отказ от взаимности. Ну почему он должен ее вообще интересовать? Она должна руководствоваться в жизни только благими принципами. И зачем ей нужен этот Николо Каванетти?
Когда гнев ослаб, Джессика заплакала. Она – обманщица, всего лишь жалкая обманщица. Вся ее жизнь основана на лжи и притворстве на мнимой значимости отца и попытках спрятать от окружающих пустоту ее собственного существования. Она никому не может рассказать о своих страданиях. Николо был единственным, кому она могла бы довериться. Но она никогда не позволит кому-то поймать ее на лжи. Вдруг он узнает, что в действительности представляет собой ее семья? Одиночество и стыд постоянно терзали душу девушки, боль никогда не покидала ее.
Джессика откинула одеяло на кровати и убедилась, что белье было чистым. Она выключила свет и подошла к окну, чтобы бросить последний взгляд на ночное небо.
Джессика любила ночь, любила звезды. Когда она смотрела на звезды, ей уже не хотелось быть той Джессикой Ворд, которая была совсем не тем человеком, за которого ее все принимали. У нее не было возраста, имени, тела, только глаза. Вид звезд и ночного неба притупляли ее чувства, а ее проблемы казались бесконечно малыми. Небо ей казалось куском черного бархата, усеянного алмазами.
Джессика отдернула занавеску и стала пристально вглядываться в темноту. Она зябко закуталась в полы халата, вдруг почувствовав какое-то неудобство. Что-то было не так. Джессика еще раз пристально всмотрелась, ее опытные глаза заметили какое-то слабое изменение в окружающей обстановке. Около большого дерева возле дома маячила какая-то странная тень, которая резко выделялась на фоне привычного пейзажа. Джессика сузила глаза, и ее пронзило неприятное чувство.
Во дворе кто-то был и наблюдал за домом. Испугавшись, Джессика поняла, что человек смотрит на окно. Ее сердце бешено забилось в груди, и она шатнулась назад, придерживая занавеску. Сдвинутые драпри скрыли от Джессики фигуру человека в монашеской сутане с капюшоном.
Глава 3
За окном явно был монах. Джессика проверила все окна и двери, чтобы убедиться, что те заперты. Вначале Джессика решила разбудить отца, но потом сообразила, что тот едва ли чем будет полезен.
Ничего не случилось. Никто не пытался вломиться в дом. Никто не выламывал дверь. Просидев несколько часов у телефона на кухне не включая свет, она, измученная и опустошенная, с трудом заставила себя наконец лечь в постель.
Когда Джессика проснулась, было уже девять часов, но она все еще ощущала непомерную усталость. Отец скорее всего проснется только через час, поэтому Джессика решила испечь кофейный торт и отнести его в дом Каванетти. Там она хотела справиться, как чувствует себя мистер Каванетти, а также разузнать что-нибудь о таинственном монахе, которого видела ночью. Если никто ничего о нем не знает, она предупредит соседей, что кто-то слоняется по ночам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78