Она опустила пакетик чая в чашку. Джессика подумала, может быть, все изменится к лучшему. Может, ее жизнь тоже перевернется. Может, и отец, как это принято говорить, начнет новую жизнь. Можно ли на это надеяться? А какое место займет в ее жизни Коул? Она выловила из чашки пакетик и выбросила его в мусорное ведро.
Джессика понесла чашку с блюдцем в кабинет и была удивлена, увидев там темную фигуру монаха, стоявшего около камина.
– Доброе утро, мисс Ворд.
– Козимо! – проговорила Джессика. – Что ты здесь делаешь в такой час?
– Николо спит, а ты нет. Я воспользовался предоставившимся случаем.
Джессика поставила чашку на письменный стол:
– Хочешь чаю?
– Нет, благодарю.
Она села на край стола и посмотрела на монаха, силуэт которого вырисовывался на фоне горящего камина.
– Козимо, я не говорила тебе раньше, но я так благодарна тебе за то, что ты пришел в пещеру – ты спас мне жизнь.
– Я всегда стараюсь приходить, когда ты нуждаешься во мне.
Никто не помогал Джессике с тех пор, как она помнит себя, даже отец. Один Козимо был постоянной поддержкой.
Но она утаила от него правду, хотя чувствовала, что они были когда-то связаны. Джессика чувствовала себя несчастной и нечестной из-за того, что боялась сказать Козимо правду. Хотя бояться было совершенно нечего.
– Скоро я буду тебе не нужен. – Козимо подошел к ней. – И меня здесь не будет.
– Что ты имеешь в виду?
– Я пришел сказать тебе до свидания, Джессика.
– До свидания? – «О чем он говорит?»
– Николо принимает наследство Каванетти благодаря тебе. И скоро не будет необходимости в моем присутствии.
– Не будет необходимости в твоем присутствии? – Джессика вопросительно посмотрела на Козимо. – А как же я? Что я буду делать без тебя, Козимо? Ты мне нужен!
Он ничего не сказал, просто стоял перед ней и слушал. Джессика слышала свои слова как бы со стороны, удивлялась своей вспышке. Она никогда ни в ком не нуждалась, или, наконец, никогда не позволяла себе в ком-то нуждаться. Она подняла подбородок, пряча появившиеся на ее глазах слезы.
– У тебя будет Николо! – ответил наконец монах.
Джессика сжала губы, стараясь сдержать слезы.
– Но Коул – это не ты.
– Да.
– Но, Козимо, как же наши разговоры, наши...
– Но, Джессика, я не могу остаться. Николо принял наследство, он больше не нуждается в защитнике. И если я попытаюсь что-то изменить, то поврежу этим нам обоим. Кроме того, – его голос стал мягче, – я понимаю, что будет слишком болезненно для меня, если я останусь.
– Но... – Джессика с недоверием качнула головой и посмотрела на Козимо. Как он может так просто бросить ее? Что она будет делать без него? С кем будет советоваться, кто будет о ней заботиться? Перспектива никогда больше не видеть Козимо поразила ее в самое сердце. Джессика, конечно, должна вернуться в Стенфорд, но она не думала, что потеряет дружбу с Козимо навсегда.
– Нет! – Джессика бросилась к нему и прильнула к его темной и огромной фигуре. Она обняла его за шею и сдавила со всей силой, которой обладала:
– О, Козимо! – Она вдохнула его запах – мускатный запах шерстяной одежды и свежий аромат солнца и земли. – Козимо! – Она ухватилась за его капюшон сзади, притягивая голову монаха к себе. – Козимо, ты часть меня! Ты не можешь меня покинуть!
Мгновение он молчал, опустив руки и выпрямив шею – твердый и бескомпромиссный.
– Козимо! Не покидай меня!
– Я должен. – Он взял Джессику за талию, чтобы освободить свою шею от ее рук. – Это моя судьба. Я всегда должен уходить.
– Нет. На этот раз ты имеешь возможность выбора.
– У меня нет выбора. Ты – Джессика Ворд. Ты принадлежишь Николо Каванетти. Ты не помнишь, что когда-то была моей.
– Нет, помню. Я только не говорила тебе...
– О чем ты не говорила мне?
– Что я, – Джессика сглотнула, – думаю, что я Джованна Монтальчино.
– Джованна? – прошептал Козимо.
– Раньше я боялась, Козимо, что ты загипнотизировал меня, упражняясь в колдовстве.
– Я не колдун.
– Когда ты просил меня вспомнить прошлое той ночью, слушая твой голос, у меня появилось сверхъестественное чувство, что я знаю тебя. И тогда, в пещере я сказала, что не могу вспомнить моего безобразного барона. Но я вспомнила!
– Святый Боже! – Козимо сжал ее руки. – Ах, ты ранила меня!
– Извини! Я боялась...
– Я бы никогда не обидел тебя. Никогда!
– Теперь я знаю это. Козимо, ты сказал однажды, что Джованна никогда не была твоей и никогда уже не будет.
– Да, я обещал вернуться к ней, но смерть освободила меня от клятвы. – Он помолчал. Джессика почувствовала прикосновение его руки к своей щеке. – Я никогда бы не мог остаться, думая с том, что могло с ней случиться. Все эти годы, все века, Джессика, я искал и ждал, что наши дороги пересекутся.
– И это произошло, – вздохнула она. – Козимо, я не могу тебе сказать, что случилось с Джованной. Но если ты захочешь ввести меня в транс, ты, возможно, услышишь ответ.
– И ты согласишься на это? – спросил он, почти не скрывая своего изумления.
– Я сделаю для вас все, милорд, – ответила она, склоняя голову.
Он прижал ее к груди от неожиданной радости. Потом погладил по волосам и подвел к стулу возле камина.
– Смотри на пламя, Джессика. Она подчинилась и положила руки на подлокотники.
– Слушай звук моего голоса. – Он встал сзади нее. – Слушай только звук моего голоса. Не думай, – кто я или что я...
Джованна взглянула на окруженную горами долину. Она была измучена. Ее чрево было отягощено ребенком, и было трудно ехать верхом. Но Джованна продолжала свой путь. Она должна была достичь стен монастыря, который маячил на горизонте. В Бенедиктинском монастыре она должна найти Козимо и там родить ему ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78