Впрочем, если он так непостоянен, то черт с ним! – Джуно налила себе бокал шампанского. – Твое здоровье, Шеп! Похоже, я все-таки останусь верна тебе.
Мотор проскользнула в бунгало Гарта еще в начале вечера, когда ночная горничная делала уборку. Это оказалось нетрудно. Мотор слишком долго состояла при группе и в совершенстве овладела всеми маленькими хитростями.
Как человек искушенный, она знала все входы и выходы, кучу трюков, кое-что придумывала сама и всегда боялась пропустить что-нибудь очень важное. Колетт выросла в маленьком городке Пальмарола в Квебеке, где не видела ничего, кроме коров да хоккейной команды. Подростком она сбежала оттуда и в конце концов оказалась в Нью-Йорке.
Нанимаясь официанткой в ночной клуб «Плейбой», Колетт солгала, что ей шестнадцать. Ее настоящей страстью была рок-музыка, вернее, рок-музыканты. Она переспала со многими из них, но ни в одного из них не влюблялась, пока не появился Гарт Мичем.
Мотор! Она возненавидела теперь свое прозвище, ибо так и не добавила диск с именем Гарта Мичема к своей коллекции. Он внушал ей совсем новые чувства, но не замечал этого. Гарт прогнал Колетт, как и всех других, чтобы очистить место для Джуно Джонсон. Нет, не бывать такому!
Сквозь окна бунгало проникал слабый свет от иллюминации. Колетт стянула замшевые сапожки, сняла джинсы, расстегнула шерстяную кофточку, бросила все на пол и нагая прошлась по комнате, прикасаясь к вещам Гарта.
Почувствовав нервную дрожь, она достала из сумочки шприц и быстро ввела себе дозу. Ей сразу полегчало.
Колетт знала, что все обойдется. Гарт придет сюда к двум часам и встретится здесь с Джуно. Колетт подслушала их разговор. Гарт найдет ее вовремя и спасет, а потом узнает, как сильно она – и только она – его любит. Он поймет также, что и сам очень любит ее.
В час ночи Колетт открыла пузырек с пилюлями и проглотила их.
Во вторник ей исполнится тридцать лет. И на этот раз она получит то, что хочет.
Около трех часов ночи, когда Джуно выключила свет, зазвонил телефон.
– Алло?
– Мотор умерла. Можешь немедленно прийти сюда? – дрожащим голосом спросил Гарт.
Джуно пришла почти одновременно с полицейскими. Обнаженная Колетт распростерлась на кровати Гар-; та. Рука ее безжизненно свисала на пол, словно указывала на пустой пузырек из-под пилюль. На животе было выведено губной помадой: «Я люблю тебя, Гарт». Полицейский фотограф делал снимки.
Гарт обнял Джуно.
– Она лежала здесь, когда я вошел. По словам полицейских, Колетт умерла около часа назад. О Боже, Джуно!..
Джуно, прижав его к себе, стала похлопывать по плечу.
– Нам нужно взять у вас показания, мистер Мичем, – сказал полицейский.
– О'кей.
– Похоже, она рассчитывала, что вы вернетесь раньше.
Джуно, как загипнотизированная, смотрела на тело.
На руках были видны следы от уколов. Углы рта чуть посинели. Джуно никогда еще не видела покойника, и ей казалось, что Колетт вот-вот шевельнется.
Инспектор достал блокнот.
– Вы знали ее, мистер Мичем?
– Да, она некоторое время сопровождала группу в турне.
– Как ее имя?
– Колетт… она назвала только имя. Фамилии ее я не знал.
Когда полицейские увезли тело. Гарт пришел к Джуно. Они разговаривали и пили до рассвета, а потом, не раздеваясь, заснули.
Турне закончилось через два дня. Так и не переспав с Гартом, Джуно взяла себе билет на коммерческий рейс до Лондона.
– Мне очень жаль, что у нас ничего не вышло, любовь моя, – сказал Гарт. – Возможно, когда я вернусь в Лондон…
Джуно поцеловала его.
– Нет, Гарт. Мне тоже жаль, но, видимо, не судьба.
Я выхожу замуж.
Глава 23
Двенадцатичасовой перелет из Лондона стал для Джуно чем-то вроде сеанса в барокамере. Она заказала себе три коктейля «Кровавая Мэри» и мгновенно осушила первый. За трехмесячное турне Джуно получила хорошие деньги. Она сбросила вес и была близка к нервному срыву, ибо слишком много пила, нюхала кокаин, недосыпала и не сулила оправиться от потрясения после смерти Колетт. Подумав о Гарте и о том, что было и чего не было между ними, Джуно выпила третью порцию «Кровавой Мэри». Пока «Боинг-747» преодолевал временные пояса, она наконец заснула и проснулась, когда до Лондона осталось около часа полета.
Джуно зашла в туалет, ополоснула лицо, причесалась, сменила блузку и подкрасилась. Лицо в зеркале показалось усталым и чужим. Интересно, изменился ли Шеп? За это время произошло слишком много. Не скажется ли это на ее отношении к Шепу? Вернется ли прежняя легкость общения или они отдалятся друг от друга?
Самолет приземлился в Хитроу точно по расписанию, и Джуно прошла паспортный и таможенный контроль, немного нервничая в предвкушении предстоящей встречи с Шепом. Если он вообще придет – Джуно дала ему телеграмму, но сейчас, в середине рабочего дня, он, возможно, занят.
Выйдя из здания, она увидела Шепа и помахала ему.
Однако он не бросился к ней, а повернулся спиной и поднял руки. Прежде чем Джуно сообразила, что происходит, он по-дирижерски взмахнул руками, и тут же раздались аккорды «Дивертисмента» Моцарта. За спиной Шепа она увидела музыкантов в концертных костюмах, играющих на деревянных духовых инструментах. Все они расположились полукругом на раскладных стульях.
– Глазам своим не верю! – радостно воскликнула Джуно и, подбежав к Шепу, обняла его. Окружающие зааплодировали.
– Добро пожаловать домой, дорогая. – Шеп поцеловал ее. – Я решил, что после долгих недель цыганской жизни тебе нужна полная перемена обстановки.
В этот момент официант подвез сервировочный стол на колесах. На нем стояли чайные приборы, шерри, огуречные сандвичи, корнуэлльские пирожки с мясом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128