Что же ты собираешься делать?
— Не знаю. До последнего дня, пока он не увидел тебя, с ним было все в порядке. Может, он спутал тебя со своим отцом? Хотя Тэдди почти не занимался им и ушел из семьи, когда Уэсли не было и трех лет. Я тешу себя мыслью, что Уэс смутно помнит своего отца. Но, вполне возможно, сознает, что он нас бросил. И…
— И ты хочешь сказать, что я тоже его бросил? резко прервал ее Джордан.
— Нет, я…
— Тогда что же?
— Я говорю, возможно, он так понял.
Рука Джордана случайно задела Еву. Она тотчас отодвинулась, но от нее не ускользнуло, как он весь напрягся.
— Допустим, но ты не сказала, что собираешься делать.
— Я подожду, — спокойно ответила она. — Посмотрю, как он будет вести себя дальше.
— А если так же?
— Тогда нужно будет что-то предпринять. А пока, если ты собираешься придерживаться легенды о нашем браке…
— ..он окажется в незавидном положении, произнес Джордан с негодованием, которое, скорее, относилось к нему самому, а не к кому-то другому. Потом спокойно осведомился:
— Ты хочешь покончить с этой затеей?
Глядя в потолок, она помотала головой.
— Этим делу не поможешь, даже если Уэсли ведет себя так, потому что чувствует, что ты его бросишь.
— Ты хочешь сказать, я брошу его в любом случае?
— Джордан, я…
— Ну, говори. Говори же.
Она вздохнула. Как ей хотелось заверить его, что этого не произойдет, потому что после уикенда они вновь будут вместе. Но наверняка она опять услышала бы, что между ними все кончено.
А такого ответа она совсем не хотела.
На этом разговор был завершен. Какое-то время Ева лежала молча, потом повернулась к нему спиной и закрыла глаза.
Джордан, наверно, понял, что она собралась спать, и тихо прошептал:
— Спокойной ночи, Ева.
— Спокойной ночи, Джордан. — Легкая улыбка тронула ее губы. От нее не укрылось его замешательство: он едва не сказал «милая», но вовремя осекся. Ева свернулась калачиком, положила руку под голову и подумала, что разговор получился удачным для нее. Она зевнула и только тогда поняла, как сильно устала.
Лежащий рядом с ней Джордан удовлетворения отнюдь не испытывал. Разглядывая тени на покрытом свежей побелкой потолке, он продолжал распутывать клубок уже ставших привычными мыслей. Вспоминал личико Уэсли, немой укор в его глазах, обиду и враждебность в голосе.
Проклятье! Ему и в голову не приходило, что этот тщательно продуманный спектакль может кому-нибудь повредить. Он самонадеянно полагал, что никто не пострадает.
И теперь, судя по всему, создал себе больше трудностей, чем ожидал. Лиза все сильнее привязывалась к Алме. А с Уэсли творилось что-то неладное.
Что ж, решил он, пока ничего лучшего, чем предложила Ева, не придумаешь. Подождем. И посмотрим, как будут развиваться события.
Джордан скрестил руки на затылке и закрыл глаза, понимая, что долго не уснет. Не то что эта обворожительная женщина, лежащая с ним рядом, — она как будто уже спала сном праведника.
Впрочем, для него она была всегда загадкой.
Джордан повернулся в ее сторону. Ева дышала ровно, свернувшись калачиком. Даже сквозь разделявшие их одеяла он ощущал тепло ее мягкого тела. А что, если прижаться к ней? Почувствует ли она себя уютно в ложбинке его согнутых ног?
Как она будет дышать? Тихо чертыхнувшись, Джордан повернулся на другой бок. Крепко зажмурил глаза, решив все же уснуть.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Когда на следующее утро Ева с Джорданом и детьми спустились вниз, дедушка Эрнест уже их ждал. Они загрузились в три машины и поехали завтракать в местный ресторан, где к ним присоединились родственники, остановившиеся в других домах. Компания из двадцати трех человек разместилась в отдельном кабинете.
Ева оказалась рядом с Луизой Блэр, младшим отпрыском двоюродной бабушки Бланш, и вскоре узнала, что она замужем за юристом Кевином Блэром. У них большой дом «здесь, в этом городе» и двое детей-подростков, которые сидели на другом конце стола. Луиза призналась, что была поражена, когда услышала, что непутевый Джордан наконец нашел себе невесту, да еще с прелестными малютками — Лизой и Уэсли.
— Скажите честно, — осведомилась Луиза, наклонившись к Еве, — серебряный поднос вам не показался слишком вычурным?
— Что-о?
Темные брови Луизы, казалось, совсем сошлись на переносице.
— Я говорю о подносе, который вам послала в подарок. Почтой.
Уэсли и Кэндрик, сидевшие поодаль, через соломинку пускали в молоке пузыри. Надо бы их приструнить, подумала Ева, пока они не вошли в раж и не перебили стаканы.
После некоторой разъяснительной работы Джордан, сидевший ближе к детям, велел Уэсли положить соломинку на стол. Они вызывающе посмотрели друг на друга. И Уэсли, потупившись, надулся, но вытащил соломинку из стакана.
Его примеру последовал Кэндрик, получив предупреждение от матери.
Луиза говорила не умолкая:
— Знаете, это фамильная вещь. Она принадлежала бабушке Мэри. Это мать Алмы и моей мамы.
— Простите, — произнесла Ева, — я немного отвлеклась. Так, вы говорите, поднос?
— Да, серебряный поднос, который я вам послала почтой! Свадебный подарок.
Наконец Ева вспомнила: Джордан говорил, что в его доме на берегу лежит куча подарков.
— Ах да, поднос. — Сердце у Евы упало: должно быть, многие из присутствующих послали им подарки. А она понятия о них не имела.
Что же она будет с ними делать, когда вернется? Отправит им всем благодарственные письма?
Да, твердо решила она. Именно так она и сделает. Потому что к тому времени у них с Джорданом будет все как прежде. Это она знает точно. В этом она уверена.
— О, Луиза, — смущенно произнесла она. — Мы совсем сбились с ног: подготовка к свадьбе, сборы перед отъездом сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30