«А их дом — надежная ли крепость?»
Потом она вспомнила про маленький храм рядом и улыбнулась.
Она и сама не понимала иногда, почему там всегда светло и радостно. Для себя она обозначила маленькую церковь «детской». Там и в самом деле почему-то всегда было много малышей. И подростков… Они приходили сюда с улицы, сначала из любопытства, а потом, поняв, что к ним здесь относятся серьезно, доброжелательно и всегда готовы прийти на помощь, оставались тут. Такие же маленькие скитальцы, какой была в свое время она. Ничего не изменилось… Просто из одной кучи навоза мы оказались во второй… Ей вспомнилась «фрашка» Станислава Ежи Леца — не бейся головой в стенку камеры, рискуешь оказаться в соседней. В принципе, так и оказалось.
Оказалось, что она и тогда была свободной. Ибо свобода должна быть внутри тебя. И без Бога она вообще невозможна… Потому что, подчиняясь навязанным тебе другим человеком законам бытия, ты оказываешься в духовной тюрьме…
Кажется, она увлеклась.
Анна включила музыку, приготовила ужин, позвонила в Москву матери. Обычные дела вернули ее на землю, но есть ей не хотелось. Она предпочла чашку крепкого кофе, сигарету и блаженный отдых.
Она так и сделала. С наслаждением вытянув ноги, откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и погрузилась в музыку.
Звонок телефона вырвал ее из дремоты, и она протянула руку, чтобы взять трубку.
— Анька, ты куда пропала?
Голос Марины показался ей встревоженным, и она невольно усмехнулась — все-таки до чего сильны собственные настроения, уже мерещится во всем тревога, и твоя душа отражается в другой душе, как в зеркале.
— Никуда я не пропала… Сижу дома, завтра выходной, так что…
— Почему ты мне не звонила?
— Я устаю… И проблем выше крыши… Как у тебя дела?
— Так себе… Темка собирается жениться…
— С ума сошел?
— Не сейчас, слава богу! Но невесту представил Ужасная девка. Такая белесая, бесцветная… На акулу похожа.
— Тебе все его избранницы такими покажутся, — засмеялась Анна. — Синдром материнской ревности.
— Ну конечно, — иронично протянула Марина. — Тебе хорошо… Не знаю, Анька, чего ты плачешь, что у тебя нет детей? Тебя Бог просто любит и жалеет… А тут — один сплошной геморрой… Я вообще боюсь собственных чад. Кто знает, что им в голову придет? Или их женам?
— Маринка, не сходи с ума! Темка не может пока еще жениться! Он мелкий.
Ну да. Я же не знаю, на что способны наши барышни… Завтра эта акула притащится со справкой о беременности, и все. Анька, ты не представляешь, я просто на грани срыва! Ну скажи ты мне что-нибудь валериановое! Скажи, например, что эта акула встретила америкоса при бабках и отчаливает отсюда!
— Маринка, милая, все будет хорошо… И ты зря так прыгаешь. У него все только начинается. Это только первая акула…
— Ну, спасибо тебе… Прямо бальзам на душу. То есть надо затариваться автоматом Калашникова. Или пулеметом.
— Слушай, Марин, я сегодня правда устала… У меня устало все. Тело, душа, ноги, глаза, уши… Такой тип неприятный встретился. И главное, я его вроде бы знаю, а вот откуда… И он меня назвал по имени.
— Чего? Слушай, я ничего не поняла. Расскажи подробнее, — заинтересовалась Марина.
Анна вкратце рассказала ей про дневное происшествие. Она даже описала этого неприятного человека, и, когда для этого ей пришлось его вспомнить, «поставить перед глазами», она невольно поежилась.
— Анька, это гад, — выдала ей Марина. — Анька, беги оттуда. Если твоему описанию можно верить, то я этого урода знаю. Он точно назвал тебя по имени?
— Да…
— Это из Кузиной компании. Помнишь Кузю? Там были Костя и Виталик. Я этих недоносков видела тут недавно. В общем, я не знаю, зачем этот бандит возле вашего детсада крутится. Анька, я теперь спать не смогу! Нет, правда, это он?
— Маринка, ты сама это утверждаешь… И почему он бандит? Конечно, он неприятный тип. Но так сразу лепить человеку ярлык…
— Потому что бандит! — закричала Марина. — Я это знаю. И не просто бандит. Он доверенное лицо Толстолобика…
— Слушай, Маринка, я жутко устала… Кто такой этот Толстолобик?
— Анька, ты точно живешь в другом измерении!
Она уже приготовилась просветить Анну, и даже начала говорить, но в дверь позвонили.
— Марин, прости… Я сейчас.
Она открыла дверь.
Это был Даниил.
Она попыталась улыбнуться, чтобы скрыть смущение. Он, в отличие от нее, даже не делал таких попыток. Просто стоял, сцепив пальцы, и рассматривал их, не поднимая глаз.
— Это ничего, что я снова пришел? — наконец заговорил он.
— Здравствуй, — проговорила она, ругая себя за то, что начала вести себя как девчонка.
— Я…
— Проходи же, — сказала она, наконец овладев собой. — Чайник горячий. Кофе есть… Проходи…
Он вошел, и она почувствовала, что сейчас что-то произойдет. «Странное, непонятное, и, Господи, — подумала она удивленно, — я этого хочу. Скрываю от себя, но хочу…»
Он стоял, все еще пряча глаза от нее, точно то, что она там могла увидеть… Или этого было так много там, в его глазах, что не прочесть было невозможно?
— Я…
— Не надо, — взмолилась она, уже почувствовав, что последует за этим. — Кофе… готов.
Ей казалось, что, когда он это скажет, все закончится. Она никогда больше его не увидит. И, осознав это, удивилась тому, что ей уже необходимо разговаривать с этим мальчиком, ощущать его присутствие в своей жизни.
— Анна, — снова заговорил он. — Я не могу без тебя жить.
Сказав это, он растерялся и замолчал. Она тоже молчала, глядя, как кипяток становится коричневым от растворимого кофе, и думала, что почему-то ей не хватает сил сказать ему — уходи…
— Господи, — прошептал он, — на тебя это не произвело никакого впечатления…
— Кофе, — в сотый раз повторила она совершенно равнодушным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90