– Чудесное вино.– Да? – Питер налил и себе.– Это мне нужно было спросить, – процедила Анита. – Сейчас многие стали вегетарианцами, а я отстала от жизни.– Ерунда. – Питер пригубил вино и в комичном экстазе закатил глаза.– Нет, отстала, – упорствовала Анита. – Отстала, отстала! – Она взяла себя в руки и издала натужный смешок.– Одно могу сказать, – подал голос Роберт, – лично я вполне доволен, что не отношусь к вегетарианцам. Говядина была восхитительная.– Спасибо, Роберт.– Мне нужно было предупредить, – повторила Луиза и подняла бокал. – За тебя, Анита. Ужин превосходный, дорогая. Готовить ты всегда умела, а я вот и яйца не сварю.– Ну-ну, – хохотнул Питер. – Уж яйцо-то любой дурак сварит.– Данная конкретная дура не сумеет, уверяю тебя. – Несмотря на улыбку Луизы, в комнате заметно потянуло холодком.Теплой и дружественной атмосферу нельзя было назвать в течение всего ужина, а сейчас она и вовсе наводила на мысли об арктических льдах. Причин этому, если не считать вегетарианства Луизы, Роберт не видел, но теплее от этого не становилось.– Вы с детства не любили мяса? – спросил он, пытаясь разрядить обстановку.– О да. Ела, но как-то без удовольствия. Чувствовала в душе, что это нехорошо.– Неужели? – Анита пристроила подбородок на сцепленных ладонях. – Не помню такого.– Ничего удивительного, я никому не говорила. А однажды увидела в газете объявление: «Хотите узнать о пользе вегетарианства? Позвоните по телефону…» Позвонила и с тех пор мяса в рот не беру.– Любопытно, – протянул Питер, любуясь цветом вина в бокале. – И не тянет, Луиза? Только честно – неужели не хочется ветчины или, скажем, рулета мясного куснуть?Луиза отшатнулась в таком ужасе, будто он впихнул в нее эти мясные деликатесы.– Нет! Я попала в группу воинствующих вегетарианцев: нам не позволялось сидеть за одним столом с теми, кто поглощал живую плоть. Мне пришлось даже отказаться от субботних обедов с родителями, но потом я решила, что это уже слишком. Живи и дай жить другим – таков мой девиз. Разумный человек рано или поздно сам придет к вегетарианству.– Очень великодушно с твоей стороны. – Анита забавлялась с десертом. Строгала, резала, крошила сыр до тех пор, пока на доске не выросла гора кусочков размером с ноготь.– Благодарю, дорогая. Проглотить позволь самим, – хмыкнул Питер.– Что? – Анита уставилась на дело своих рук. – А-а-а. Пойду сварю кофе.Роберт прошел вслед за ней на кухню. Скрестив руки на груди, Анита сверлила взглядом темноту за окном.– Хочешь, помогу? – мягко спросил Роберт.– Поможешь? Смотря в чем.– С кофе помогу. Ты ведь за кофе…– Да-да, само собой. Прости, Роберт, я сегодня не в духе. – От ее вздоха задребезжало оконное стекло. Анита вышла из оцепенения и принялась звякать кофейными чашками.Роберт не знал, куда девать глаза. Такой Аниты ему еще видеть не доводилось. А может, и видел, только внимания не обращал? В конце концов, не это главное. Чем бы ее отвлечь?– Не знаешь, что сказать? – опередила его Анита. Глаза ее влажно поблескивали. – Понятное дело, не знаешь. Сказать ведь нечего.– Обидно, наверное, – пробормотал Роберт. – Ты так старалась.– Что? Ты о говядине, черт бы ее побрал? Плевала я и на мясо, и на эту вегетарианку. И зачем пригласила? В школе ведь терпеть ее не могла. Нам с ней даже поговорить не о чем, не то что вам с Питером.– У нас, собственно, тоже не слишком много тем, Анита, – сказал Роберт и понял, что так оно и есть.– Вы мужчины. Вам и не обязательно много болтать. Питер, во всяком случае, вечно расписывает, какие вы с ним близкие друзья и как вы в детстве побратались кровью.– Правда? Было и такое?– Он говорит, что было. У Питера только и разговоров, что о тебе.– Странно.Склонив голову к плечу, Анита изучала его, будто диковинное животное. Слезы высохли; губы сложились в полуулыбку.– Да, – выдохнула она наконец. – Тебе, должно быть, и впрямь невдомек, какое впечатление ты производишь на людей. В том-то вся и беда. Питер не успокоится, пока тебя не женит.– Это почему? – удивился Роберт.Анита его озадачила, а ведь она лишь повторила многократные утверждения Бонни. Шапка кофе поползла вверх.– Точно не скажу. Может… Может, хочет, чтобы вы были похожи. – Голос ее скрипел, как песок в пустыне. – Чтобы ты тоже был… счастлив. Счастлив, счастлив, счастлив! – Она указала на поднос. Роберт послушно снял его с полки и протянул ей. – Она на тебя глаз положила, а ты, держу пари, и не заметил. – Анита провела пальцем по векам.– Луиза? Ерунда.Поднос, соскользнув со стола, лязгнул об пол. Анита протянула руку, но не за подносом, как подумал Роберт. Ее пальцы замерли в миллиметре от его щеки.– Роберт, неужто ты настолько слеп? Как можно не замечать, что я…Она замерла с открытым ртом; рука безвольно упала. Недобрым взглядом Анита сверлила дочерей, возникших за спиной Роберта.– Сколько можно повторять? Если вас уложили – из спальни ни ногой!– Мы пи-ить хотим! – заныла Тамара.– Обе разом?– Ага, мы вместе захотели, – поддержала сестру Ванесса.В кухню заглянул Питер:– Кофе сегодня будет?– Уже несу, – отрезала Анита. – Марш по постелям, девочки!– Ма-ам, водички! – Тамара бочком продвигалась к холодильнику.– Там и кола есть, – заикнулась младшая.– Никакой воды. Никакой колы. В кровать! – Анита подтолкнула девочек к двери.– Глупая ты, – мудро заметила Тамара.– Роберт, пожалуйста, отправь их наверх. Меня они ни в грош не ставят.– А ты только и делаешь, что орешь на нас. – Веко Несси тикало в такт с материнским.– Что? Не мели ерунды.– Но сейчас-то орешь, разве нет?– Луизе с молоком, а не со сливками. – Питер снова просунул голову в дверь. – В чем дело, девочки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99