— Кто звонил? Что случилось?
— Олег, — ответила Лена.
— Как?! — У Ани опустились руки.
— Он узнал мой телефон у мамы. Ты же знаешь, наши с тобой мамы ему откровенно благоволили.
— Зачем он звонил?
— Он собирается снимать совместный фильм с итальянцами о Шаляпине и сейчас в Милане.
— Моя идея, — прошептала Аня, — он взял мою идею…
— Ну и бог с ней, с идеей, плюнь, зачем она тебе?
— Да, конечно. И что?
— Просит разрешения заехать ко мне. Хочет тебя видеть.
— Нет!
— Что нет-то?
— Нет! — крикнула Аня. — Нет, нет, нет! Я не хочу его видеть! Я уеду, улечу в Рим, поеду с Марио в замок. Нет, нет.
— Он просил передать тебе, что расстался с Ириной, — тихо произнесла Лена.
Аня села на край ванны, уронила на пол полотенце и истерически захохотала.
В дверь ванной постучали, и сразу же появилась голова Франко.
— Опять секрет? — Глаза его смеялись. — Но почему так громко, если секрет?
— Никакого секрета, — сказала, взяв себя в руки, Аня. — Позвонил мой бывший муж из Милана и попросил разрешения навестить меня.
— Навестить? У него есть вести от твоей фамилии? — забеспокоился Франко. — Семьи? — поправился он.
— Нет, никаких известий. Навестить означает приходить в гости.
— В гости? А что здесь смешного? — недоумевал Франко.
— А то, что когда мы с ним разговаривали в последний раз, он обозвал меня последними словами, — механически скаламбурила Аня.
— Последние слова — это после которых уже не разговаривают?
— Можно и так понять, — ухмыльнулась довольная Лена.
Неожиданный экскурс в русский язык благотворно подействовал на Аню: она явно успокаивалась.
— Скажите, почему, если секрет, вы уходите в ванную? — неожиданно спросил Франко.
Молодые женщины переглянулись и одновременно рассмеялись.
— Потому что… — начала Аня.
— Дай сказать мне, — перебила ее Лена. — И если объяснения совпадут, все у нас будет хорошо.
— Что все? — сейчас же спросил Франко.
— Не будь мальчиком-почемучкой. — Лена чмокнула мужа в щеку. — Отвечаю на первый вопрос: потому что в Москве мы привыкли все обсуждать на кухне, но наша итальянская кучина не соответствует московскому представлению о кухне, и мы подсознательно подменили ее ванной. — Лена вопросительно посмотрела на Аню.
— Я бы ответила точно так — слово в слово!
— А теперь пойдем в нашу кучину, я дам вам за урок русского языка хорошего вина, — предложил Франко.
Они выпили по бокалу, посидели за столом, поговорили обо всем и ни о чем. Аня, взвинченная и возбужденная, рассказывала что-то из московской жизни, и Лена, чтобы не прерывать, тихонько переводила непонятное мужу. Потом Франко ушел спать.
— Ну рассказывай, почему вдруг истерический смех? — спросила Лена, когда они остались одни.
— Не знаю…
— Разве ты не обрадовалась звонку Марио?
— Я ответила тебе — не знаю.
— Ты все еще его любишь? — спросила Лена. Она не уточняла кого — обе понимали, что речь идет именно об Олеге.
— Нет.
Лена пропустила мимо ушей ответ Ани и сказала утвердительно:
— Да, да, любишь… И он тебя любит.
— Не знаю.
— Любит, раз позвонил и первым делом сказал, что прогнал Ирину…
— Если бы ты слышала, что он тогда по телефону мне кричал!
— Тем более, — нелогично ответила Лена.
— Как он мог наговорить тогда такое, а сейчас как ни в чем не бывало позвонить? — негодовала Аня. — Я уйду куда-нибудь с Марио.
— Очень умно.
— Могли же мы заранее взять билеты, допустим, на концерт, тем более что Олег знает: я люблю ходить в концерты, он не удивится…
— Ну конечно. И преспокойно уедет обратно в Милан — два часа сюда, чтобы ничему не удивиться, и два часа обратно.
— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь?
— Я хочу помочь тебе разобраться в себе самой.
— И поэтому задаешь дурацкие вопросы.
— Тогда я помолчу.
Лена встала, достала из буфета початую бутылку вина, из которой Франко угощал их, разлила остаток чисто по-русски, до краев, и села, потягивая густой терпкий напиток.
— В этом году Франко очень удачно закупил вино…
— Тебе нравится? — удивилась Аня. — Прежде ты пила только «Хванчкару».
— Где она, «Хванчкара» нашей молодости? — философски протянула Лена. — Недавно тут кто-то из москвичей привез — сплошная химия… Персик дать?
— Нет, не хочется.
— Грушу? Киви? Может быть, мороженого? Аня покачала головой.
— Так что?
— Не люблю я его, вот что.
— А чего же так истерически хохотала?
— А разве не смешно: год ходила на выданье — и ничего, а тут вдруг на протяжении пяти минут два кандидата в мужья вынырнули.
— Ну раз так, то и говорить не о чем.
— И все же я не понимаю… Ты бы слышала, как он тогда оказал: «Мне стыдно, что ты была моей женой!»
— Мало ли что мы говорим в запале…
— Он мне изменил самым пошлым образом, и ему же за меня стыдно! Где логика?
— Какая уж тут логика — он был просто потрясен твоим решением развестись сразу и бесповоротно.
— Ну понятно, я разрушила привычный стереотип: сначала закатить скандал, потом уехать к родителям, а уже после простить и ждать следующего раза.
— Может, и так, — задумчиво произнесла Лена.
— Да, но почему ему стыдно, что я была его женой? Это ты мне можешь объяснить? — не унималась Аня.
— Вот и воспользуйся случаем, спроси у самого.
— Нет, я все-таки пойдут с Марио на концерт или уеду смотреть замок барона Алессандро. Могу я в конце концов уехать? Не сидеть же мне сиднем в Турине! Олег ведь не спрашивал, буду ли я дома, когда напросился на приглашение.
— Не глупи.
— Я совершенно серьезно.
— А как ты намерена поступить с Марио, когда вы окажетесь в романтической обстановке средневекового замка?
— Скажу, что приглашаю его в Москву, хочу познакомить с родителями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105