Потом ему захотелось снять ее в момент, когда она распасовывает мяч. Опять смазливая нахальная девчонка лезла на площадку с хлопушкой, причем Олег Иванович каждый раз сам конструировал кадр, расставлял игроков, указывал, кому что делать, создавая нежизненные ситуации на площадке.
Сделали три дубля. Затем появились новые идеи у директрисы: она сказала, что с ее точки зрения самые эффектные кадры — когда Аня на задней линии в акробатическом прыжке берет трудный мяч. Режиссер загорелся. Оператор распластался на земле — хлопушка — удар, прыжок… И команда: «Дубль!» Четыре раза Аня покорно каталась в пыли на потеху собравшимся, пока наконец не разозлилась.
— Все! Больше я эту туфту не собираюсь гнать.
— Аня! — закричал Олег Иванович. — Так все замечательно! Еще один дубль — и все!
— Ничего замечательного! — Ане все было отвратительно — грязь, пыль, к тому же из-за фантазий режиссера ей приходилось делать то, с чем она категорически не могла согласиться, и оттого ощущала себя глупой и униженной. — Я согласилась сниматься в настоящей, реальной игре, а не в пародии! — вспылила она.
— Тоже мне, звезда кефира, — фыркнула Валюшка, и Наткина компания весело загоготала.
— Анечка, — снова заворковал режиссер, — поймите, мы снимаем короткий телевизионный сюжет, и здесь все должно быть компактно и ярко.
— Это ваши проблемы. Вы снимаете документальный фильм — вот и снимайте. А я играю в волейбол, а не изображаю игру.
— Олег, поработай со старлеткой, она чего-то не понимает, — высокомерно бросила Ирина.
Аня медленно повернулась к ней и, едва сдерживаясь, отчеканила:
— Вы ошибаетесь, я поняла. Вы хотите вместо документального сюжета подсунуть зрителю показуху. Пожалуйста, если вам так хочется и совесть позволяет. Но тогда как директор картины будьте любезны обеспечить меня наколенниками и налокотниками, утрамбуйте площадку мелким песком и не забудьте про кроссовки, желательно «Адидас». И я буду прыгать, падать и создавать постановочные кадры сколько душе угодно.
Паша захохотал, а вслед за ним и Сергей, уставший от бесконечных указаний и требований телевизионщиков. Андрей улыбался, не скрывая своего восхищения Аней.
Ирина и Олег Иванович переглянулись. Опытные профессионалы, они понимали, что без финальной точки сюжет развалится, а уговорить уставшую и раздраженную Аню повторить еще раз падение с каждой минутой все труднее.
Олег Иванович заговорил почти по-отечески:
— Аня, вы очень киногеничны. Вас интересно снимать, но нужна финальная точка. Самое эффектное завершение — кадр с падением.
Ирина, сменив неожиданно для Ани тон, тоже включилась:
— Поверьте, вы совершенно потрясающе смотритесь в падении.
— Почему бы вам самой не прыгнуть разочек? Ваш белоснежный костюм будет отлично смотреться в пыли, — дерзко заявила Аня.
Ирина покраснела от злости.
— Ну, знаете! У меня другая профессия.
— У меня тоже. Но сейчас я играю со своими друзьями. А вы, если хотите, смотрите, а хотите — снимайте, — и Аня задорно обратилась к своей команде: — Ну как, мальчики, сыграем?
— Как скажешь! — подхватил ее игру Андрей, которого тоже задело вмешательство Ирины.
— Давайте играть, а то говорим, говорим… — мрачно буркнул Сергей.
Словно по заказу, все получилось замечательно — и удар с той стороны сетки, и прыжок, и прием, и даже пас точно на второго номера, и Сергей убийственно вогнал мяч в центр площадки соперников.
— Снято! Всем спасибо! — крикнул Олег Иванович, но ребята не стали прерывать игру.
Тем временем телевизионщики свернули свое хозяйство, переоделись, и началась новая игра.
Аня отметила, что парень из тонвагена принимает мяч совершенно профессионально — мягко, укрощая его стремительный полет и направляя точно туда, куда хочет, таким же мягким, кошачьим движением. К счастью, ростом парень был невелик, сыграть сильно в нападении просто не мог по физическим данным. А так хорош.
Через несколько минут после начала игры Аню словно что-то подхватило. Так бывало иногда на дистанции, так произошло и здесь в первые дни игры в волейбол. Она уверенно взяла игру на себя, делала все, и все у нее получалось. Болельщики восторженно приветствовали каждый нападающий удар криком «Бэ-ма-аа!»
Строители победили телевизионщиков в сухую: три — ноль. Аня до такой степени выложилась, что решила как можно быстрее смыть с себя грязь, переодеться и рухнуть в постель. Она раньше всех спустилась к реке, прошла, как обычно, чуть ниже по течению, искупалась и короткой тропкой через лесную опушку направилась к вагончику.
Пройдя примерно полпути, она заметила Валю и Натку, которые неторопливо шли по той же тропинке навстречу ей, видимо, уже успели забежать домой, переодеться и теперь прогуливались, оживленно и возбужденно разговаривая и похохатывая.
Поравнявшись с Аней, Натка вдруг жестко и смачно произнесла, как плюнула:
— Шлюха!
Аня, не успев даже подумать, влепила Натке пощечину. Наткина голова от сильного удара мотнулась в сторону, она едва устояла на ногах, хрипло крикнула и бросилась на Аню. Аня мгновенно сообразила, что против плотной, крепкой Натки, разъяренной и к тому же поддерживаемой Валей, ей не устоять, и отпрянула в сторону, подставив ногу. Натка упала, Валюшка бросилась было на Аню, но увидев поверженную подругу, принялась поднимать ее, загораживая своей мощной фигурой тропинку, ведущую вверх, к дому. Тогда Аня резко повернулась и побежала обратно — вниз, к реке.
На повороте она с разбегу попала прямо в объятия Андрея.
— Господи… хорошо, что я тебя встретила! — воскликнула Аня, едва переводя дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105