– На вашем месте, Хантер, я бы пошел на заправку держать пари.Хантер взял газету, Люси последовала его примеру. Даже мать отложила в сторону свою работу, подошла и взяла экземпляр.– На заправке говорят, что эта колонка стала почти так же популярна, как шоу «Миллионер», когда оно только появилось.– Не мог бы ты помолчать? – Люси обожгла брата взглядом.Хантер внимательно изучил эмблему в виде сердца, украшавшую колонку Доктора Любовь. На его вкус, слишком претенциозно. Он бегло просмотрел письмо и ответ, обратив внимание на заглавные буквы в подписи. Ясно одно – Верная, но Одинокая из Пончатулы просит совета у Доктора Любовь. Кто бы, черт возьми, это ни был.Он склонил голову и прочел колонку. Люси и мать сделали то же – в магазине стояла мертвая тишина. Бо начал было свистеть, но, когда сестра окинула его свирепым взглядом, явно почел за лучшее умолкнуть.– Я никак не предполагала, что они его напечатают, – сказала Люси, роняя газету, и приложила ладони к вискам.– Чучело! – фыркнул Бо.И тут до него дошло, что она имеет в виду.– Так это письмо написала ты?!Хантер переводил взгляд с Люси на газету и обратно. Единственным ее ответом были всхлипывания, слезы оставляли мокрые дорожки на ее щеках.Бо прошелся по магазину, похлопал сестру по плечу и произнес:– Ладно, не говори никому, пока я не заключу пари на заправке.– Бо Саймон, – сказала Тельма, – я считала тебя более порядочным.Переминаясь с ноги на ногу, подросток пожал плечами:– Да, мэм.Хантер слышал их разговор и даже успел подумать, что вряд ли пятнадцатилетний парень имеет четкое представление о порядочности.Но больше всего он думал о фразе, которая просто буравила его мозг. «На ваших отношениях следует поставить крест». Если взглянуть на это высказывание шире, Доктор Любовь поставила ему диагноз не только в отношениях с Верной, но Одинокой, но и со всеми другими.Хантер не совсем понимал, почему он так решил; можно объяснить это и по-другому, более невинно. Но он никогда не пренебрегал своей интуицией.Всхлипывания Люси превратились в поток слез. Хантер отложил газету и подошел к ней. Обняв ее одной рукой, он произнес:– Все в порядке, Люси. Нет причин плакать. Я не сержусь.– Ты не сердишься! – Голос Люси сорвался на крик. – Да я глаз не смогу поднять в этом городе. Я выгляжу так жалко.Он коснулся ее волос.– Нет, это не так. Ты… – Хантер замялся, но, поймав строгий взгляд матери, продолжил: – Ты нежная и любящая. Вот ты какая.Ее ресницы затрепетали. Она перестала плакать.– Просто мы не подходим друг другу, – он, чтобы не оставлять Люси надежды.– Хантер слишком хорош для тебя, – вставил Бо.– Вон! Пошел вон! – Люси указала на дверь, но ее брат не шевельнулся.Хантер приподнял ее лицо и наткнулся на обвиняющий взгляд.– Люси, мы долгое время были друзьями. Ты славная, а я слишком неотесанный. Я не готов остепениться, и, пока я жив, вряд ли что-то изменится.Она улыбнулась, ее ресницы задрожали.– Ладно, Хантер, я понимаю. Но когда-нибудь ты все же будешь готов. – Отойдя от него, она направилась к настенному зеркалу, чтобы поправить макияж и прическу. – Я рада, что ты не сердишься на меня из-за этого письма.Бо воскликнул:– Если ты считаешь, что мужчина стерпит, когда ему ставят такой диагноз, то лучше подумай еще раз!Хантер кивнул:– В этом ты прав, Бо, но я сержусь отнюдь не на Люси. – Он схватил газету с оскорбительной для него статьей. – Я сержусь на так называемого «специалиста». Кем она себя возомнила? Абсолютно ничего не знает обо мне – и считает себя вправе судить.– Почему ты решил, что это женщина? – вполне резонно заметила его мать, снова наливая Люси чай.– Доктор Любовь? – Хантер указал на газету. – Такое имя может принадлежать только женщине.– А, – только и ответила мать.– Я еду в Новый Орлеан – покажу этой всезнайке, что к чему.– У тебя ничего не получится, – возразила Люси. – Это ведь псевдоним.– Ну и что?– Я думаю, вы сообразительнее моей сестры, – сказал Бо.– Настоящего имени нет. Его просто никто не знает. В «Нью-Орлеанс тайме» даже обещали награду тому, кто раскроет тайну, но пока это никому не удалось.– Так много людей читают эту дрянь. – Хантер поморщился. Вся Пончатула будет смеяться над ним, но по крайней мере в Новом Орлеане никто не узнает. – Полагаю, ты тоже постоянная читательница?Люси отошла от зеркала. На ее чистом лице не было и следа от слез, струившихся по нему еще минуту назад. Ее футболка облегала грудь, соблазнительно очерчивая соски. Длинные загорелые ноги под коротенькими шортами взывали к мужскому вниманию. Просто позор, подумалось Хантеру, что он не может принять милый, безыскусный дар, который предлагала ему жизнь. Люси была славной, преданной и готовой на все. Она была права, когда называла себя верной.И одинокой.Хантер тряхнул головой. О чем он думает? С ним Люси не перестала бы быть одинокой. Женившись на ней – или на любой другой женщине, столь же легко поддающейся его влиянию, – он бы совершил самую роковую ошибку в своей жизни.– Хантер! – Люси смотрела на него так, будто перед ней было привидение.Хантер поймал себя на том, что уставился на ее грудь, и резко отвел взгляд. Он должен перестать морочить ей голову.– Говоришь, эта Доктор Любовь пользуется успехом?– Все мои подруги читают ее. Иногда она пишет забавные вещи. – Люси вздохнула. – Но это вовсе не смешно, когда она пишет о тебе самой и твоем друге.– Ты хочешь сказать – издевается. Какая обещана награда?– Тысяча долларов.Хантер пожал плечами:– Деньги не всегда лучший способ убеждения.– Разве нет? – вклинился Бо.– О нет. – Хантер медленно-медленно покачал головой. – Иногда, чтобы поймать женщину, нужны особые мужские уловки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81