Такого не бывало с тех самых пор, как у Жанны отняли ее кукол.
– Послушай, – хрипло сказала Жанна. Она не знала, хватит ли у нее духу попробовать и что из этого выйдет. Но надо что-то сделать. Ведь Джули и в голову не приходит, что она может поступить иначе. – Стой и не шевелись. Посмотрим, может быть, удастся что-нибудь поправить.
– Пора, Джули, – сурово сказал режиссер, – Через пять минут вертолет улетит, а через десять – нас отправят в тюрьму.
– Не волнуйтесь, все будет в порядке, – автоматически успокаивала его Джули.
Но бедняга вряд ли слышал ее. Не замечая ничего вокруг, он только шагал взад-вперед, что-то бормоча себе под нос.
– Я обещаю, на этот раз – никаких сюрпризов.
Честное слово. Тут все дело в булавках.
– Булавки! – Режиссер в отчаянии закатил глаза. – Мы работаем со сложнейшей техникой, а тут какие-то булавки! Нет, я не вынесу этого. – Он уставился на Джули и вдруг зарычал:
– А ну-ка сними свои висюльки! И ожерелье тоже. Может, это и «Картье», но нам такие побрякушки ни к чему.
Джули послушно сняла украшения и швырнула на землю. Помощник начальника производственного отдела, передернувшись, кинулся подбирать их.
– Свет! Звук! Начинаем съемку. О'кей, Джули, ты должна выложиться на все сто!
Джули, залитая ярким светом прожекторов, молча шла среди груд кирпичей. Ее одолевало беспокойство. Она не боялась неудачи, и не в заказчике было дело, и не в том, что часы отстукивали секунды, а вместе с ними утекали и фунты стерлингов. Нет, Джули волновалась из-за смешной девчушки с бледным личиком и глазами, подернутыми дымкой. Ведь эта гениальная идея принадлежала ей. Странная девушка – робкая, скованная, точно заводная игрушка со сломанной пружиной. И как она ухитрилась остаться такой в мире, где полным-полно красивой одежды, в мире закусочных и телефонных разговоров? Жанна напомнила ей одно редкое животное, которое показывали по телевизору в документальном фильме о вымирающих видах. Ай-ай. Джули не могла забыть затравленный взгляд зверька, удиравшего от людей по просеке какого-то безвестного леса где-то на краю света. Во всем мире их осталось только десять. Эти животные стали париями, но вовсе не из-за когтей на передних лапах, похожих на скрюченные пальцы ведьмы, как это принято считать. Джули была уверена: дело в другом – в выражении глаз.
Те же глаза. Глаза ночного зверька – огромные и дымчатые.
– А ты уверена, что платье опять не порвется? – спросила Джули, когда они выходили из фургона.
Девушка бросила на актрису взгляд, исполненный одновременно и смущения, и гордости. Профессиональный взгляд, который Джули сама не раз пускала в ход с тех пор, как начала работать в кино. Она чуть не расхохоталась. «Не суй сюда свой красивый носик. Я здесь хозяйка. Я знаю», – вот что говорил этот взгляд.
И Джули вопреки всему верила маленьким уверенным рукам девушки. Иначе как волшебными их не назовешь.
Наконец великий момент настал. Джули почувствовала лишь едва заметное, сродни нежнейшей ласке прикосновение шелка, когда он разошелся на спине. Теперь платье держалось только у нее на плечах. Джули была похожа на ночную бабочку, расправившую переливчатые крылья… Вот они слегка затрепетали под порывом ветра… И женщина-бабочка исчезла в небесах.
– Отлично! Конец съемки. Всем спасибо.
К Джули уже бежала костюмерша с пальто в руках. А юная актриса вдруг ощутила страшный упадок сил. Быть красавицей – трудная работа. Работа, обрекающая на одиночество.
Над ухом Джули раздался голос режиссера:
– Всего-навсего булавки, а? – От радости он помолодел лет на десять. – Значит, чудеса существуют.
– Наверное, чудеса именно такими и бывают. Это как оригами, знаете? Если не умеешь, то кажется, что очень-очень сложно.
– Ладно, хватит разговоров. Пойдем посмотрим, что получилось.
И они уставились на маленький мигающий черно-белый экран монитора. Все получилось как надо: порыв ветра, развевающийся шелк – и этот неповторимый волшебный миг, когда Джули вознеслась вверх, словно на крыльях.
– Знаешь, что я думаю? – В голосе режиссера звучали усталость и удовлетворение. – Мы получим приз, вот увидишь.
Джули, которая глаз не могла оторвать от экрана, понимала, что он прав. В рекламном бизнесе любят такие штучки: китайские головоломки, хитрые трюки. Сотрудники агентств и клиенты будут снова и снова прокручивать двухминутный ролик в надежде рассмотреть веревки, зеркала, проволоку, с видом знатоков толкуя о задней проекции, о наложении цвета, пытаясь уяснить, как все это сделано, разгадать тайну…
– Говоришь, с платьем было много хлопот? – Режиссер поднял на Джули скорбный взгляд. – Значит, нам придется заплатить ей кругленькую сумму?
– Нет. – Джули помотала головой и почувствовала необъяснимую радость, заметив удивление на лице собеседника. – Я хотела всучить ей деньги, но она отказалась.
– Эта девица, наверное, рассчитывает, что ты пришлешь ей чек. – Режиссер состроил довольно мрачную гримасу. – Думает, так будет приличнее.
– Вряд ли. – Джули продолжала поддразнивать его, пряча свою козырную карту. – Она не сказала мне, где живет. Я ничего о ней не знаю – даже фамилии.
– В самом деле? – Режиссер вытаращил глаза.
Чувство облегчения боролось в нем с раздражением. Он явно не мог решить для себя, как это следует расценивать: как комплимент или как оскорбление?
– Ты хочешь сказать, что она помогла нам даром? Абсолютно даром?
– Ну, не совсем.
У режиссера вытянулось лицо.
– Что ты имеешь в виду?
– О, ничего особенного! – Джули легкомысленно махнула рукой. – Я уже отдала ей эту вещь. Я думала, вы не будете возражать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111