— Она расторгла помолвку с Вадимом!
Мистер Чайверс разочарованно всплеснул руками:
— Что за вздор вы несете, Элисон? Хоть бы извинились. Проступок вы совершили весьма тяжкий. Прикинулись больной и прогуляли две недели. А справка ваша? Вы ведь подпись врача подделали, а это преступление! Причем уголовно наказуемое.
Я отодвинула газету и посмотрела на своего босса глазами, полными слез. Вдруг до меня дошло, что сейчас меня уволят. Тогда я встала и отчеканила голосом, преисполненным, как мне казалось, праведного негодования:
— Я была влюблена, мистер Чайверс, и в этом — мое самое тяжкое преступление. Неужели вам никогда не приходилось совершать опрометчивых поступков ради любимого человека? Да, я поступила нехорошо, но сделала это во имя любви! А теперь — хватит с меня! Я от вас ухожу. Увольняюсь!
— Элисон!
— И не уговаривайте меня. — Я заводилась все больше и больше. — Сама понимаю, что не подхожу вам. Не тот вы человек, мистер Чайверс, чтобы хотя бы попытаться меня понять. Вы черствый, бессердечный, и вообще — можете подавиться своей работой! Если хотите знать, работала я здесь с отвращением. Ненавижу это место и терпеть не могу вас, мистер Чайверс. Ваш кургузый пиджачок с идиотским галстуком. Слюнявые губы. Думаете, вы нравитесь женщинам? Хотите знать, как вас за глаза называют? Мистер Памперс, вот как! — Я так распалилась, что орала во весь голос. — Четыре года я ждала, чтобы высказать все, что о вас думаю. У вас не парик, а дешевка! А изо рта так воняет, что комнатные растения вянут!
С этими словами я величественно удалилась, оставив мистера Чайверса беспомощно ловить ртом воздух. Даже Джулия смотрела на меня открыв рот.
— Можешь прибрать на моем столе, если хочешь, — небрежно бросила ей я, проходя мимо.
Лишь выйдя на улицу, я в полной мере осознала, что натворила.
Только что я лишилась работы. Места, которое занимала четыре года. И, продержавшись на котором еще год, получила бы в подарок оплаченный чек на приобретение товаров в магазинах «Маркс и Спенсер». В глубине души я надеялась взять Чайверса на понт, а вышло так, что я лишь ему подыграла.
Кто знает, вдруг, если бы я покаялась и попросила прощения, меня взяли бы на поруки? Но я устроила такой скандал, что весь офис еще долго будет гудеть как растревоженный улей.
Эх, черт меня дернул наброситься на Чайверса! С этими мыслями я уселась на омерзительно грязную скамью, заляпанную голубиным пометом. Что же делать? Откуда взять денег на адвоката? И кто меня возьмет на работу теперь, когда мне предъявлено довольно щекотливое обвинение и предстоит судебный процесс?
Зябко поеживаясь от страха, я вдруг заметила, что из урны торчит тот самый злополучный выпуск «Сан», из-за которого я только что потеряла работу. Я вытащила газетенку из урны, развернула и уставилась на фотографию, которая погубила мою жизнь. У меня не было сомнений, что это Аманда продала снимок «Сан». Попадись мне она сейчас, я бы, кажется, удавила ее голыми руками.
Однако в следующий миг меня осенило: ведь еще на прошлой неделе Аманда предлагала заплатить мне за интервью! Теперь я лишилась работы и остро нуждалась в деньгах. Выудив из потрепанной сумочки последний пятидесятипенсовик, я решительно двинулась к ближайшей телефонной будке.
— «Совершенная женщина», — протарахтело в трубке. — Чем мы можем вам помочь?
— Аманда, — всхлипнула я, — это Эли. Помогите мне. Вы были правы. Я готова рассказать вам все подробности.
— Вот как? — оживилась Аманда. — А о чем именно, милочка? Похоже, в последнее время вам пришлось немало порассказывать.
— Что вы имеете в виду? — переспросила я в недоумении.
— Только что мне позвонили из «Сан» и вставили пистон за то, что я не удосужилась проверить факты. Потом со мной связались из «Бриндлшем геральд» и попросили другие фотографии Джереми Бакстера. «Какого еще Джереми Бакстера? — спросила я. — Что это за птица?» Может, вы мне объясните, милочка, что за катавасия у нас творится?
— Объясню, — храбро сказала я.
— Не трудитесь, — со вздохом сказала Аманда. — Я и сама уже все знаю. Последние полчаса я беседовала по телефону с агентом Кандиды. Оказывается, на Антигуа с вами ездил вовсе не жених. Настоящий Дэвид Уитворт вас бросил, и вы подкупили Джереми Бакстера, чтобы он сыграл роль Дэвида.
— Ну и что тут такого? — с вызовом спросила я. — Тогда я была без памяти влюблена в Джереми, а теперь узнала, что он мне изменил. Читателям это ведь все равно интересно. Как насчет денег, которые вам заплатила эта бульварная газетенка? Вы мне половину должны.
— Напротив, Элисон, — отрезала Аманда. — Это вы должны нашему журналу десять тысяч фунтов за мошенничество. Вы обманом получили главный приз международного конкурса «Совершенной женщины».
И она бросила трубку. Десять тысяч фунтов! Возможно ли такое? Мне оставалось только надеяться, что это не так. Ведь деньги я отдала Джереми, чтобы он выгодно их разместил. Смела ли я после всего случившегося рассчитывать, что он их возвратит?
Глава 44
— Горе мне! — пожаловалась я, вваливаясь в квартиру.
— Элисон! — воскликнула Эмма, выходя мне навстречу из гостиной. — Что происходит, черт возьми? Телефон не умолкает. Откуда мне только не звонили: из «Сан», «Тайме», даже из «Бриндлшем геральд». И все расспрашивают про вас с Дэвидом. Я сказала, что суд состоится в конце месяца.
Пол ушел у меня из-под ног.
— Как, ты сказала им про суд?! — взвизгнула я.
— Ну да, — ответила Эмма, пожимая плечами. — Но самое поразительное, что, несмотря на все расспросы про Дэвида, эти недотепы, похоже, не знают, из-за чего у вас сыр-бор разгорелся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107